Сорок лет назад мои родители и родственники, живущие в Москве, в том числе под одной крышей, решали глобальный квартирный вопрос, чтобы всем всё было нормально. Мы разъезжались из четырёхкомнатной (вроде бы) квартиры на 95-ом квартале Кунцева в отдельные квартиры, но не всё так просто. Разъезжались все семейные, то есть брат отца с семьёй и я с родителями, а сестра отца переезжала к родителям с дочкой. Именно они жили в нашей квартире до нас и ещё с мужем, с которым развелись.
Ту квартиру на Беловежской улице, где все вместе жили, безусловно, не помню. Я и себя-то в том возрасте никак не помнил. Лежал себе тихо или не очень в манеже и рассматривал этот мир, пытаясь его понять и осознать. Зато знаю по рассказам родителей, в каком из домов мы жили. И когда проезжаю там, то всегда смотрю на эти дома.
Тихим сапом всё двинулось и переезд начался. Как было оговорено, переезжали в ту дальнюю квартиру на Проспекте Вернадского. Наверняка, там ещё и какие-то деньги заплатили за это напрямую сестре. Вещи перевозил, скорее всего, дядя Толя, живший тремя этажами ниже. У него был грузовичок, то от предприятия, а потом свой (он поможет отвезти нам вещи на дачу к тётке – это ещё лет так через десять). Для меня это путешествие не было осознанно.
Квартира, в которую мы переехали, обычная «хрущёвская» двушка: проходные комнаты, маленькая кухня и санузел, небольшой коридор и чулан. Да, забыл сказать про балкон – он есть. Квартира находится на последнем, пятом этаже.
Не знаю, чья была мебель, но вроде бы наша, но было в квартире следующее.
В большой комнате: секретер; книжный шкаф, полностью заставленный книгами (правда, никогда не видел, чтобы родители постоянно читали его содержимое); диван, на котором любил прыгать, за что меня с него гоняли; два кресла из комплекта дивана; стол-книжка; тумбочка под телевизор и сам телевизор – Рубин Ц-208 (цветной!).
В маленькую комнату поехали: шкаф; софа; кушетка; манеж, где спал. Так как комната была зимой холоднее, то манеж стоял прямо у батареи. Лежал там, в уголке, как кот, любящий тепло.
В чулан поехал прочий скарб, который у нас был (коляска и прочее-прочее). Там же висят полки с технической литературой, но об этом попозже расскажу.
На кухне стандартно: буфет; холодильник «ЗиЛ»; стол и стулья. Остальное как было. Даже, скорее всего, это тут и было изначально.
К сожалению, не знаю, что испытывали родители при переезде: то ли радость от того, что теперь есть отдельная квартира, то ли смертельную усталость от беготни и самого переезда, но они никогда не жаловались, что переехали сюда. Район тихий, зелёный и им очень нравился. 95-ый квартал или Гришина не такие тихие и зелёные были раньше, а сейчас – сейчас даже не хочется знать.
Наверное, родителям понравилось, так как отцу теперь не надо было ехать на двух автобусах до работы, а можно было дойти пешком через парк за тридцать – тридцать пять минут до работы, а мать перевелась в детский сад у дома. До него было пять минут пешком. Детский садик до сих пор работает, но тех пятиэтажных домов «на курьих ножках» рядом с ним больше нет.
Большая квартира
Моё познание мира началось именно с этой квартиры. Тогда я увидел, что есть жизнь за манежем и можно было ползать по квартире. Она была для меня просто огромной, а так как мебели и вещей было не так много, то ползать можно было везде. Доберусь и до стен, так как ремонт старый и ветхий, то мне разрешалось рисовать на стенах карандашами и чем придётся ещё под руку.
Про диван я уже говорил, что очень любил прыгать на нём, но не давали. Он был раскладным, на нём спали родители.
Вообще размеры квартиры мне запомнились тем, что у меня была игрушечная машина «Волга» пластмассовая, на которой рассекал под смех моих родителей и дядьки, приехавшего из Рязани, по большой комнате, закладывая различные виражи, и мне хватало места для этих маневров. Сколько раз прыгал, падал – даже считать не буду.
Свою комнату хоть и любил, но маленькие дети стараются держаться поближе к родителям, так как им одним скучно, то постоянно находился где-то в зале на виду у кого-то, но особо им не надоедал. Я уже тогда был тихим и спокойным ребёнком, которому чужого внимания не так много надо.
На полу у нас настоящий паркет. Бывший муж папиной сестры – краснодеревщик – сам выложил всю квартиру им. До сих пор паркет находится в хорошем состоянии. Это благодаря паласам, которые расстелены всюду по комнатам.
Постепенно я вырастал из манежа и переехал на софу. На кушетке, помню, что особо никогда и не спал. Было без нужды. Ввиду того, что софа уже открыта со всех сторон в отличие от манежа, то начали у меня проявляться страхи по ночам, но не такие, что приходилось со всех ног бежать к родителям на диван, а просто долго всматривался в темноту и не мог уснуть.
Секира. Она была точно где-то за окном по ночам и грозно отбрасывала тень выше двери кладовки, почти на потолок. Откуда она взялась? Это фонарь уличного освещения через полупрозрачные шторы светил таким образом, что тень от люстры таким причудливым формировалась. А мне казалось, что это за мной стражники какие-то охотятся («Иван Васильевич меняет профессию» по телевизору иногда показывали, поэтому знал что это такое). Бабайками же пугали? Вот это одна из них! Отрубят голову непослушному ребёнку, который не спит!
Упадёт потолок. Это другая фобия, но появившаяся где-то в том же детском возрасте. Это, наверное, из-за того, что совсем недавно было одно из самых разрушительных землетрясений (в Армении в 1988 году). Ничего такого произойти не могло, конечно, но вы недооцениваете детскую фантазию, где нет места критическому уму. Вот так каждый раз и думал, что софа и шкаф хоть как-то задержат падение потолочной панели.
Пока был маленьким, то как-то отправили меня к бабушке на несколько, а родители остались дома. У бабушки мне всегда нравилось, особенно зимой. Там было необычно тепло и батареи снаружи, а не как у нас в стене. Оказывается, что родители ерундой дома не страдали, а затеяли косметический ремонт: потолок, обои. Я приехал обратно уже в совершенно другую квартиру, где мне запретили рисовать на стенах.
Потом отмывали квартиру и со шкафа сняли антресоль, которую вынесли в большую комнату. Мне маленькому интересно был, что там внутри, забрался и закрылся изнутри. Да в темноте быстро уснул. Отмыв шкаф, родители взялись за антресоль. Им она показалась тяжелее, чем была до этого, но понесли в комнату. Тут-то я проснулся и начал вылезать. Родители удивились, конечно, и посмеялись над ситуацией.
Моя самостоятельность и ответственность (если это можно так назвать) в быту проявилась достаточно рано. Как-то мать поставила на огонь кастрюлю со свеклой, а сама куда-то побежала в магазин. Мне же сказала выключить её через минут двадцать. Через двадцать, так через двадцать. Мне было годика четыре, наверное, может чуть-чуть больше. Помню, что было лето. Двадцать минут прошло, я пошёл и выключил газ. Где-то через час прилетает мать. Сама не своя. Резко бежит на кухню, а там свекла сварилась. Газ выключен. И рассказывает мне: «Я-то пошла в магазин, думала, что быстро, но как всегда очередь, а ты – ты ещё маленький и не понимаешь многого. Пока стояла, пока разговорилась – и вдруг поняла, что свекла на огне стоит, вода за это время выкипела бы. Минимум, вонища. Максимум, пожар. За тебя беспокоилась, а ты взял и включил. Молодец!» В пожар, конечно, не верилось, но всякое бывает, когда выкипает вода в кастрюле.
Не всегда меня за самостоятельность хвалили. Бывало так, что убежал во двор гулять легко раздетым. Выхватил и за то, что без спроса и за то, что так легко одет. Больше не выбегал, иначе можно было получить люлей. Впрочем, меня, если и били, то крайне редко.
Гости в нашем доме бывали, но крайне редко. Сравнивая своих родителей с другими, мои не очень-то жаловали гостей, но и не отказывали им. На день-другой родственники из Рязани к нам приезжали по два-три раза за лето. Вытаскивалась кушетка в большую комнату, чтобы не мешать, меня клали с кем-то из родителей или вообще к ним, чтобы освободить софу. Так весело размещались. Это не деревня, где спали вповалку на полу, и пытаясь уснуть рассказывали различные байки, которые действовали наоборот, разгоняя сон, но то же дружно. Друзья и товарищи из Москвы, по-моему, никогда не оставались.
Отдельно хочу отметить приезд бабушки с дедушкой и остальными братьями и сёстрами. Собиралась очень большая компания, а вечером, когда уже всё было подъедено и выпито, мы их ходили провожать на остановку. Этакий симметричный ответ на то, что нас всегда провожали до остановки у бабушки. Ездили они не так часто. В основном на день рождения отца. Дед любил рисовать лошадей, и сидя в кресле, которое же сам перетянет, заканчивал очередную картинку для меня.
Детство почти кончилось. Школа. 90-ые
В детстве есть приятные опции, которые заключаются в том, что за тебя всё решают. Ты не знаешь ещё этого, но уже тебе всё дают. Восемьдесят девятый год. Конец лета. Собеседование в школе уже прошёл. О том, что мне не на чем писать и вообще зачем мне это нужно, я не знал. Зато родители знали. От сестры и бабушки отец в пару заходов перевёз стол-книжку (с регулируемым наклоном рабочей поверхности). Там он уже был ни к чему, а мне уже точно нужен будет.
Помимо стола, в моей комнате появилась настольная лампа. Внутрь стола положили какие-то детские книжки. Функцией наклона рабочего стола мы, если и пользовались, то всего пару раз. Баловство это, да и оргстекло съезжает и лампу некуда ставить. Стол был установлен так, чтобы свет падал слева (всё как положено), на место кушетки, которая переехала на место манежа, а последний занял своё место в чулане. Так в квартире начала появляться новая мебель.
Мебель раньше было не так просто достать, особенно качественную мебель. У нас она была ещё более или менее современной – семидесятых годов, у моих школьных друзей можно было увидеть шкафы пятидесятых годов.
Помимо того, что появился стол, начали появляться полки над столом для книжек. Отец делал отверстия под полки ручной дрелью. Его упорству тогда можно было позавидовать, так как сверлить железобетон ручной дрелью (обычной-то не всегда возможно) и свёрлами для этого совсем непредназначенными (других не было) – высший пилотаж.
Где-то тогда же появится и новый обитатель нашей прихожей – велосипед «Салют-С», который был куплен по записи в магазине «Спорт», что находился в Раменках. Покупали сразу два. Второй отец кому-то на работе отвёз сразу. Был рад, что на работу пошёл не пешком, а поехал на велосипеде. Мне этот велосипед был ещё великоват, но в коридоре любил на нём сидеть. На зиму руль ему повернули, чтобы не мешал проходу.
Зимой, когда световой день очень короток, квартира наполнялась волшебством и торжеством. У отца была самосборная цветомузыка (в большом плафоне от освещения из люминесцентных ламп), которую он подключал к магнитофону, проигрывая кассеты, комната переливалась цветами разных огней. Мне ещё ребёнку, по сути, за этим было очень интересно наблюдать, ловить такт и ритм.
А ещё перед зимой мы всё время забивали ватой заклеивали щели в окнах, чтобы сохранить тепло в комнатах. Если в большой комнате это ощущалось слабее, то меня в комнате был дубак, дубак из-за того, что батарея не очень грела и находилась в стене.
А ещё зима – это новый год, к которому мы начинали готовиться недели за две. Начиналось всё с генеральной уборки и за неделю до праздника в углу большой комнаты уже стояла искусственная ель. Настоящие ёлки никогда не покупали, так как не понимали в этом никакого смысла, да и денег-то лишних на это не было. Помимо игрушек 60-ых, 70-ых годов, были и две гирлянды, которые зажигались по вечерам.
Зимой у нас, как и у многих, была забава: выбей ковры. Для этого в один из выходных дней ковры снимались со своих мест (поднимая мебель и матерясь при этом) и выносились на улицу для того, чтобы освежить их. Выбивали прямо во дворе. Смотришь, через пару дней, под окном сплошные чёрные от пыли прямоугольники, где лежали ковры. Зато какой приятный запах был после, когда они расстилались на свои места. Реально – морозная свежесть.
Я писал выше про чулан и полки с книжками. Так вот была у меня там любимая книга с иллюстрациями о радио, в том числе и о передающих сигнал. Залезал в чулан и рассматривал её. Читать было бесполезно, так как для меня это всё было китайской грамотой, но картинки про детекторные приёмники, передатчики на лампах и, конечно же, антенны – оторвать было нельзя. Там же были книжки по логике и немного по кибернетике, это мне было чуть более понятным, хотя и не совсем. Иногда меня дома теряли, но находили по полоске света под дверью в чулане. Мне там нравилось. Даже хотел там сделать небольшую комнатку себе.
Детекторный приёмник на пару с отцом соберём, только вот антенну для него было не где размещать. Эта хорошая идея так и останется нереализованной. Про радиосвязь отец говорил, что это дело очень серьёзное и просто так ничего не получится. Я всё понимал, но мечтал об этом. В радиокружок никакой не пошёл, но мечте суждено будет сбыться.
Страна Советов готовилась рухнуть, но перед этим родители в лотерее по подъезду выиграли право покупки зеркала с подсвечниками. Тотальный дефицит различных нужных вещей, мебели и техники – и это было чудом, что что-то новое появится в квартире. Отгремят праздники и будет обмен денег на новые, а у нас их нет. Мать почему-то ликовала. Видимо, из-за того, что не придётся стоять в очередях и менять ограниченное число дензнаков. Мы шли в совершенно новую для нас эпоху – эпоху рыночных отношений, которая зальёт, как гигантская волна, весь дефицит, хлынувшим импортом в страну. Это будет совсем-совсем скоро…
Помимо цветомузыки, отец многое что мастерил своими руками. Это не только по тому, что у него были золотые руки, но и по тому, что денег на многое не было. Так занимался телевизором, собрал схему для оживления кинескопов и тренировался, как у нас, так и по знакомым родителей. На часть вырученных денег купил плату и пульт управления, который интегрировал в телевизор, чтобы мне больше не быть бегунком, переключающим каналы. Вот только с питанием схемы было плохо, поэтому телевизор частенько уходил в защиту с громким «пшш». Днём это было ещё терпимо, но поздним вечером даже я вздрагивал в своей комнате.
Иногда ванная комната, а зимой и кухня, становилось местом красных фонарей. Это шла проявка и печать фотографий. Отец немного занимался и этим. У него до сих пор лежит в чулане фотоаппарат «Зенит 12» и объектив «Гелиос 44». Так вот из поездок в Рязань или куда мы там ещё ездили (к примеру, на Сенеж) он привозил фотографии. Мне это было не менее интересно, но ничего толком в этом не понимал. Уже тогда мне хотелось научиться фотографировать. Доставал из чулана фотоаппарат и направлял в окно, делая вид, что что-то фотографирую. О выдержке, экспозиции тогда ничего не знал ровным счётом ничего.
В какой-то момент дядька из Рязани говорит, что есть телевизор небольшой и не так дорого местного завода, не хотите? Мы, конечно, захотели и подорвались в Рязань. Это был Сапфир 408. Телевизор четвёртого поколения. Чёрно-белый. С восьмью каналами настройки. Так у нас появился телевизор на кухне. Прямо как в «Назад в будущее»: «Зачем вам два телевизора дома? Ведь показывают только одну программу!». Каналов тогда уже было больше, даже на Рубине приходилось перенастраивать, чтобы посмотреть другие.
После перехода страны на новые экономические рельсы, рынок наводнялся новой техникой, что раньше было в диковинку, становилось чем-то повседневным и нормальным. Не хватало только денег на это всё. С деньгами у населения в стране была большая проблема. Не могу сказать, что мы бедствовали, но всё-таки сладости сейчас были только к празднику. Особенно в диковинку были заморские, которые делили на всех.
Отец подрабатывал ночным директором (сторожем) недалеко от моей школы, где уволок ненужные оргстёкла с буквами, если собрать их все, то получалась вывеска «Кафе». Из этого предстояло сделать крышу над балконом. Эти стёкла тщательно очищали от надписей. Ох, кропотливая была эта работа в ванной, но всё-таки сделали. Собрали каркас и отец с дядькой водрузили их на законное место. Теперь балкон не так сильно заметало зимой, а летом можно было выйти в дождь. Пока эти буквы дожидались своего черёда, лёжа на балконе, под ними можно было прятаться. Чего только не придумывали в детстве.
Раз уж о крыше заговорил, то отец лазил и на нашу крышу, чтобы в период оттепели не заливало квартиру. Помню тазики на кухне и в большой комнате. До ЖКХ тогда никому не было дела, кроме тех, кто непосредственно там живёт. Пару или тройку зим ему пришлось полазить, зато почти никогда больше не ставили тазики. Неизгладимый след протечка всё-таки оставила и в будущем предстоит делать ремонт.
Дошёл черёд и до телевизора в большой комнате. За ним мы ездили на рынок на Юго-Западной. Пусть телевизор был чуть меньше, чем Рубин, но весил он прилично меньше, а по красочности картинки сильно превосходил его. Большой и тяжёлый телевизор отправился в мою комнату доживать свой век. Через какое-то время будет куплен видеомагнитофон. Техника постепенно обновлялась и появлялась в доме новая. В новый телевизор Sega подключалась проще и лучше (на лицевой панели) и без всяких преобразователей.
Придёт очередь и старого дивана, который вначале всячески латали поролоном, но надолго этих действий не хватало, поэтому было решено заказать новый диван и кресла. Всё остальное же отправилось на помойку. Одно из кресел в своё время очень долго стояло у меня в комнате. В нём я себя представлял, как за рулём автомобиля. Очень удобные подлокотники и спинка. Сейчас таких уже не делают. А ведь их перебирали дед с отцом когда-то. Одно из кресел, по-моему, уехало на дачу, если не изменяет память, когда вывозили вещи туда.
Где-то в девяносто шестом году начнём вялотекущий ремонт в квартире, который завершится через одиннадцать лет. Ободранные стены мы старались не замечать в большой комнате. Это будет исправлено в две тысячи четвёртом или пятом. Квартира постепенно преображалась, но о-о-очень медленно!
Где-то в те же годы появится телефон с определителем. Тогда был реальный бум на них. Мобильных телефонов тогда почти ещё не было ни у кого. А тут тебе звонят и ты видишь кто звонит, можешь поставить мелодию или добавить в чёрный список, чтобы не звонили более. Очень удобно. С одним одноклассником на этой волне и скорешусь. Оказалось, что в наших телефонах было заложено столько функций, что это не телефон, а настоящий компьютер.
Переходный период в юность
Каких-то кардинальных изменений внутри квартиры не происходило. Вся жизнь обычно была вне её: на улице, в школе, в техникуме опять же. Однако радиосвязь повлияла и на квартиру. Радиосвязь – это то, чем заболел всерьёз и надолго. Поначалу всё начиналось скромно, а потом антенны поползут на балкон и за балкон: разные диапазоны, мощности и прочее. Вот только до крыши добраться было трудно. Может, по тому, что было лень?
Если к диполю на балконе никаких претензий у родителей не было, то двойной квадрат, вращающийся в разные стороны и части мачты – мать просто зудела, так как они ей мешали. Мои верёвочные антенны были выполнены из кабеля, который приносил отец с работы. Тонкий соединительный коаксиал для каких-то систем.
Оконная рама тоже немножко пострадала из-за этого хобби, так как кабель нужно было как-то выпускать наружу, поэтому был сделан пропил в раме. Но в долгу не остался и купил специальный клеящийся утеплитель, которым утеплил всю раму. Зимой больше не нужно было заклеивать окна. Утеплитель не продувался!
После появится компьютер в комнате, что потребует выполнить небольшую перестановку. Стол остался прежним, за которым когда-то делал уроки, а теперь здесь и радиостанция, и компьютер. В комнату чуть позже брошу телефонную лапшу, чтобы выходить от себя в интернет.
Помню, как в большой комнате стояла стиральная машинка, купленная впрок. Проводку мы уже давно сделали и летом, в сезон отключения воды, мы вешали проточный водонагреватель, а машинка всё так и стояла в большой комнате без ремонта. Простоит она там, по-моему, лет восемь, пока всё-таки мать не созреет для её установки. С отцом мы её установили и подключили за час с небольшим.
Техника в доме обновлялась с большой скоростью: был маленький чёрно-белый телевизор, стал цветной и такой же небольшой, в большой комнате – большой телевизор, а мне уехал тот первый импортный (правда, антенны у меня там не было, да и не смотрел я телевизор). АОН был заменен на DECT трубку, а база установлена в прихожей. Телефон стоял и у меня в комнате, но после того, как перешёл на проводной интернет, а мобильный был под рукой, мне обычный городской был уже не нужен.
Как писал выше, ремонт будет закончен где-то в две тысячи седьмом, когда будет закончена моя комната.
Квартира постепенно заполнялась различными вещами, находившимися в хорошем состоянии, которые и жалко было выкинуть, но и хранить-то особо было негде.
А дальше?..
А вот дальше писать уже не так интересно, так как изменения в квартире теперь происходят постоянно: то одно меняется, то другое. Часть старой мебели так и стоит, много появилось новой. Свободного пространства, как написал выше, стало не так много. Квартира будто бы сжалась, будто бы не было такой просторной, как в детстве. Всюду и везде какие-то артефакты нашей повседневной жизни. Часть интерьеров проскакивает в блоге.
Чего не было раньше и что есть сейчас? Раньше не было домашних животных, не считая хомяка, но это так – не успел заметить, уже надо нести нового. В две тысячи девятнадцатом появился новый жилец – кот Тим. Он – полноправный член нашей семьи, который знает что и где находится, и что и где лежит. Он следит за режимом родителей. Чтобы не засиживались допоздна – загоняет их в постель, а утром иной раз любит их будить. Конечно, ему лучше за городом, на родовом участке, но большую часть времени пока проводит в квартире. Думаю, что это временное явление и мы что-нибудь с этим придумаем.
На балконе больше нет антенн, кроме направленной на соседа, для организации WiFi-моста между домами. Всё остальное либо перебралось на крышу, либо отжило своё. Уплотнители на рамах, кстати, до сих пор живые. В квартире появились кондиционеры, чтобы летом не было так душно, а в межсезонье ими можно немного догреть помещение.
И дома-то появляюсь не так часто, проводя всё больше времени за городом в своём доме, где нужно прикладывать руки ко всему до чего они дотягиваются. За городом не так тесно, как это ощущаешь, возвращаясь к родителям. Пусть пока ремонта как такового нет, но зато просторно.
Вот так незаметно пролетели для нас эти сорок лет жизни в этой квартире. Пока же мы ждём переселения, которое обещают уже двадцать четыре года, то есть с двухтысячных годов, но, скорее всего, в ближайшие пару лет его ждать всё же не стоит.
Записи по квартиру можно найти по тэгу “Квартира“.