КБР (2008)

— Я обязуюсь писать только правду, чистую правду, ничего кроме правды и  немного лжи…

Перед отъездом

В жизни всё происходит несколькими путями: либо это зависит от тебя, ты к этому стремишься и достигаешь; либо ты сидишь в одних трусах перед компьютером, думаешь о жизни или о чём-то неважном. Последнее мне даётся куда лучше, так как я толком ни к чему не стремлюсь. Да и все стремления, которые появились в последнее время, являются вынужденными, потому как в этом обществе по-другому жить просто нельзя. Обижаться на это глупо, не обижаться и забивать — вполне возможно, что я и делаю.

Так и получилось, что в тот светлый, но весьма холодный летний день я сидел дома перед компьютером, и, простите за совпадение, в одних трусах, ковыряюсь в интернете. Раздаётся звонок. Я всякое мог подумать, но в выходные дни мне никогда не звонит начальство, так как оно тоже отдыхает.
— Алло, — говорю я в трубку.
— Серёга, не спишь? Ты, скорее всего, полетишь в Нальчик, — говорит начальник.
— Не сплю. Ладно, слетаем.
— Хорошо.

На этом весь разговор и завершился. Поеду ли я или не поеду — мне как-то глубоко по фигу. Даже, можно сказать, что нет такой степени, которой можно выразить или представить степень моей пофигистичности. День дальше пошёл своим чередом: с маленькими радостями и большими разочарованиями.

Воскресенье было таким же, хотя радостей было куда меньше, да и к тому же я продрог, когда сидел в скверике и слушал почти монолог, почти рассуждений, почти о том, что мужчины и женщины никогда не смогут друг с другом договориться, так как мыслят разными идеалами и иллюзиями: «что русскому, то немцу — смерть».

Вечером выпив бутылку пива, послал все домашние дела в известном направлении впервые — утром сделаю. К тому же я был расстроен или же наоборот настолько обрадован тем фактом, что мой сайт, а точнее хостер-компания загнулась. После меня вырубило.

Проснувшись рано утром и воспользовавшись тем, что дома один, взял с собой фотоаппарат и пошёл на набережную радоваться рассвету. На небе не было ни облачка. Яркое солнце, выходя из-за горизонта, подчёркивало радость вчерашнего веселья компаний молодых, а может и не очень, людей на лавочках в парке. Бутылки и пакеты валялись повсюду. Это — реалии нашего быта. Оно никуда не денется от нас. Должно смениться ни одно поколение людей, чтобы изменилось их сознание и любовь к тому, что их окружает.

А так — как свиньями были, так ими и остались. И не надо грешить на таджиков и узбеков, срущих там, где живут — сами-то лучше? На улице ни души, кроме двух заблудших и крепких людей, либо жаворонков, которые начало утра не мыслят без ста — двухста грамм. «Ну, за…» — выпили! Но они меня не интересуют.

Холодный воздух, яркое солнце, пробивающееся сквозь листья на ветвях деревьев. Бодрят! Дойдя до Водников и выйдя на пристань — какая же красота открылась мне. Широкий разлив гавани, ярко освещённой оранжевым светом восходящего солнца, а у пристани стоит яхта со спущенными парусами. Ничто не нарушает безмятежность всей обстановки, даже поливалки своим рокотом не в состоянии её нарушить. Я себя ощущаю полностью счастливым человеком, который проникся красотой природы. Идя домой, я не смотрел под ноги, и изредка спотыкался, матеря вздыбленный асфальт. Придя домой — снова сразу отключился.

Проснулся только в девять часов, быстро собрался и побежал на электричку. До вчерашней посуды дело так и не дошло. Уже подходя к станции мне опять позвонил начальник и сказал, что я сегодня точно лечу в Нальчик, и могу не спешить на работу, а также собирать вещи. Уже поздно. Я одной ногой в электричке.

Приехав на работу. начал собираться, беря с собой то, что может мне потребоваться там на месте, а после спустился вниз, попросил, чтобы меня отвезли до дома за вещами, так как скоро будет перерыв электричек. На обратном пути, когда ехали к офису, позвонила девушка и обрадовала меня тем, что забыла куда дела свои ключи, и, стало быть, мне надо ей отдать свои. Договариваемся о встрече, только время не смогли уточнить. Жду её звонка с уточнениями.

Звонит. Привет-привет, как дела? Давай потом поговорим, — говорю я. Почему? Можем и сейчас, — отвечает она. Встретимся — поговорим, а то неизвестно пока сколько я буду до тебя ехать.

Мне удалось до метро добраться быстрее, чем она приехала. Стоял рядом с плакатом, который мозолил мои глаза:
— Хочу изменить, — говорит девушка.
— Помогу в этом профессионально и недорого, — отвечает молодой человек.

Студия дизайна такая-то… Люблю нашу рекламу, такую идиотскую и такую бездумную. Над ней можно только поржать.

Встретились. Обращаю внимание её на этот плакат.
— Опять на всякую пошлость смотришь, — изрекает она, отмахиваясь переключая свой взгляд.

Пошли на рынок у метро мне за носками. Продавец говорит:
— Эти носки за двадцать, эти — за двадцать пять, а эти — пятьдесят.
— За пятьдесят, — опережает ход моих мыслей девушка.

Купив их, отправились пить кофе. Я с радостью хотел целиком быть поглощён её мыслями и идеями, иногда мне казалось, что целиком разделяю их, но полностью оторваться от реальности не мог и периодически поглядывал на часы. Время вышло. Пора мне. Ещё раз извинившись за то, что дома оставил полный бардак и разгром, попросив о том, чтобы без меня не скучала, чмокнув в носик я побежал на маршрутку, периодически оглядываясь на неё, она мне махала рукой.

Ещё не добравшись до офиса, звонит начальник и говорит, что он перепутал с временем и вылет у меня не в шесть, а в половине пятого, поэтому мне стоит поторопиться, так как запаса времени нет. Добравшись до офиса, быстро загрузили вещи и отправились в аэропорт. Накрапывал мелкий и противный дождь.

В аэропорту было многолюдно. Непонятно куда идти, зачем идти, но сориентировался достаточно быстро, примкнув сбоку к какой-то очереди. Чуть позже понял, что поступил очень правильно, так как очередь в эту дверь росла. Протолкавшись минут пятнадцать, я прошёл в комнатку, где мне предложили снять с себя верхнюю одежду и обувь, оставив на себе только джинсы и рубашку. Даже ремень брюк не пощадили, его тоже пришлось кинуть в контейнер. Это какой-то всеобщий дебилизм возведённый в рамки безопасности перевозок. Наши чины, сидящие всюду, профессионально умеют впитывать и применять только всё самое плохое, что могло им встретиться на их пути. Хорошо, что мне всё просто снять с себя, а, допустим, женщине или мужчине в годах? Или — ездите поездами? Какое счастье, что до поездов этот дебилизм ещё не дошёл. Долго ли?

Пройдя регистрацию на рейс, мне забыли дать наклейку для ручной клади. Я, смотря на других пассажиров и на их наклейки на сумках, пошёл обратно к стойке. Спросил про наклейку. Передо мной извинились и сразу выдали наклейку на мою большую сумку.
— А на маленькую не надо, — сказала девушка и мило так, и загадочно улыбнулась.

Пройдя к выходу на посадку на автобус, народ столпился возле закрытых дверей, которые, как гласит наклейка на них, работают автоматически. Автоматизм заключался в том, что девушка по рации говорила о том, что можно открыть двери и кто-то их открывал. Автоматика, бля!

Вошли в автобус. Он завёлся, закрыл двери, зашумел чем-то похожим на кондиционер сквозь дырки в потолке, и поехал строго по полосе к нашему самолёту. Погода снова прояснилась и на ярком солнце припекало. Духота! Всюду стоят бравые ребята, которые следят за нами и самолётами, чтобы пассажиры что-нибудь не отвернули или не убежали. На самолёте меня привлекла надпись «Аварийный люк. Не работает». Тихо достал фотоаппарат и сфотографировал, пока нас порционно запускали в самолёт. Никому до этого дела не было.

Поднявшись по трапу, я был удивлён — лечу впереди, а не общим салоном. Что же — круто!

Вверх

Перелёт

Первый раз в самолёте. Первый перелёт. Что где и как? Как реагировать? Столько советов и напутствий дали, что голова моя пошла кругом. После того, как закрыли люк, голова действительно пошла кругом — начали снижать давление в салоне. Вроде и вижу хуже и уши заложило, как когда-то при подъёме на телебашню в Останкине. Самолёт наш тихо покатился вперёд на взлётную площадку. Постояли, подождали, пока пару самолётов приземлиться. Выкатились на площадку. Опять постояли. Двигатель утробно загудел. Началось ускорение. Не такое сильное поначалу, вскоре всё изменилось и я почувствовал, как вжимает в кресло. Нос самолёта задрался, такое ощущение, что сейчас либо мы перевернёмся, либо сделаем мёртвую петлю.

Смотрю в иллюминатор. Где-то уже внизу земля: ангары, машины, дороги, люди — всё стремительно уменьшается в размерах. Солнце — я никогда не видел такого яркого солнца, глаза долго привыкают к такому яркому свету. Уши заложены. В иллюминаторе появились облака на нашем уровне. Понятно, отметку в сто метров мы уже преодолели. Минут через десять бодрый голос стюардессы объявил, что мы уже летим на высоте почти десять километров и можно отстегнуть ремни. Что я и сделал, так как надо было встать за компьютером и наушниками. Поставил на столик и решил заняться интеллектуальным занятием — поиграть в пасьянс. Однако, что-то мне не понравилось, да и простора для мышки мало. Вспомнил, что в выходные я закинул несколько книжек на комп. Тут-то они и пригодились.

Музыку в полёте слушать тяжело, так как уши заложены и всё равно мало чего услышишь. Даже выкрученная на полную громкость мало спасала положение. Я погрузился целиком в чтение книги.

Весь полёт прошёл для меня незаметно. Лишь некоторые воздушные ямы и стюардессы, мельтешащие между рядов, иногда тревожили меня. Вернулся в себя только тогда, когда объявили, что наш полёт через двадцать минут завершится. Начал потихоньку и нехотя сворачивать вещи (книжка уж больно интересная).

Прозвучала команда стюардессы: «пристегнуть ремни». И началось снижение в плотные кучевые облака. Вообще я был поражён тем, что видел. Облака красивее, если на них смотреть сверху, нежели чем снизу. Они принимают совершенно любую форму, и включив немного фантазии можно увидеть горы, море, густой лес — всё белого цвета.

Вошли в густой слой облаков. Единственной мыслью было, что только бы не какая-нибудь вершина горы. Внизу нас ждало мокрое зрелище: ни просвета солнца, дождь льёт стеной и только приятное чувство невесомости от снижения. Всё становится вновь большим. Касание шасси полосы и звук, трясущейся обшивки в самолёте. Однако, неприятного толчка вперёд я так и не почувствовал. Самолёт уже медленно катится к месту стоянки. Подъезжают трапы и «скотовозки» (другого слова подобрать я не смог для сего чуда) — ЗиЛы с пассажирским прицепом.

Внутри сыро, герметичность отсутствует как класс. Достаю фотоаппарат, чтобы сделать несколько памятных снимков. Успел отснять несколько, пока ко мне подошёл охранник и сказал: «хочешь проблем — снимай дальше». Так как проблемы мне были абсолютно ни к чему, то убрал я фотоаппарат. Всё равно нужные снимки я уже сделал.

«Скотовозка» завелась и отвезла нас к выходу из аэропорта Минеральные воды. Езду в ней назвать комфортной или даже сносной не поворачивается язык.

Открылись двери аэропорта…

Вверх

До Нальчика

Чуть ли не сбивая с ног в здание аэропорта с криками таксисты:
— Такси до города.
— Такси до вокзала.
— Такси!
— Такси. Куда едем? О цене договоримся.

Такой поток бойких предложений я уже давно не слышал. Таксисты разнородны, однако, общий типаж всё-таки есть — мужчина средних лет или же чуть старше. Пока я шёл до машины, меня таксистов десять чуть не увезли с собой. Приходилось в прямом смысле отбиваться. Что-то никого из тех, кого бы я хотел увидеть — я не увидел. Звоню. Говорю. Вторая линия моего телефона уже разрывается. Переключаюсь.
— Сергей? Вы прилетели? Мы стоим на стоянке.

Погрузились. Тронулись. Гаишник, стоявший на стоянке, стоял не зря. Он нас остановил.
— Такой-то, ваши документы, техпаспорт и т.п. Вы нарушили требования знака, — проговорил он скороговоркой и указывал рукой на зад знака, которой при всём желании при въезде просто невозможно увидеть.

Уладили всё на месте и поехали.

Пока отъезжали, мне рассказывали о том, что у прилетающих очень часто спрашивают паспорта для проверки, а встречающих не трогают. Ну, правильно, на понт развести куда проще приезжего, чем местного. Мелкий дождь принялся барабанить по крыше и стёклам. Дворники летают по стеклу туда-сюда, практически бесполезно. Однако что-то в их работе есть — автоматика, которая заведует ими: то быстрее, то медленнее, то выключаясь совсем. Ещё сразу заметил то, что за бортом просто стопроцентная влажность. Каждый вдох ты чувствуешь, как влага проникает и заполняет лёгкие, но при том, что на улице всего лишь тринадцать градусов, мне тепло в одной лишь майке. Если вернуться в салон машины, то там тоже хорошо — климат держит положенные двадцать три градуса и низкую влажность.

Асфальт хороший, практически новый. Водители, несмотря на темперамент, не лихачат на трассе, особенно при проезде населённых пунктов. Оно и оправдано после повышения штрафов за превышение скоростного режима. Мы потихоньку поднимались в подъём, туман стелился перед нами. Обгонять грузовики тяжело из-за летящих из-под их колёс капель воды и водяного тумана, который создаёт набегающий поток воздуха и капли. Прибавим к этому, что многие водители не включают даже габаритные огни, двигаясь в темноте. Поэтому каждый обгон, даже безопасный на первый взгляд, может стать последним. К ремням безопасности здесь относятся как к ненужной, почти бутафорной детали кузова. Смотря по сторонам, видел, что и сюда пришли деньги — начинают отстраиваться различные торговые центры, офисные здания, возможно, какие-то производственные цеха и простые жилые дома, больше похожие на дворцы.
— Смотри направо, — сказал водитель Залим. — Это поворот на Пятигорск.

Сам Пятигорск разглядеть из-за стелющегося тумана было трудно. Единственное, что смог разглядеть, это то, что дорога идёт в гору, где строится дом, за которым начинается крутой холм. Ещё несколько раз встречался на нашем пути указатели на Пятигорск. Через минут двадцать мы подъехали к границе Кабардино-Балкарии. Я очень был удивлён, что внутри нашей страны есть границы с серьёзными блок-постами.

К Нальчику мы подъехали где-то через полчаса. Нас встречала арка с надписью «Мы вместе с Россией на веки», моросящий дождь и какое-то подобие дороги. Машину начало изрядно потряхивать.

В пути поступил звонок, что нужно прибыть на объект к девяти, так как будет показ и демонстрация для какой-то важной шишки и опять — ну, как обычно, другого ведь не бывает — ничего не работает. Причём, якобы по нашей вине.

Как ездят в городе? Про трассу вы уже услышали. В городе манера езды кардинально меняется и не в лучшую сторону. Освещение улиц практически никакое. Отдельно хочу сказать за архитектуру в городе. Чем ближе мы были к центру, тем красивее были здания, даже несмотря на обветшалые стены. Стемнело рано и сфотографировать что-то было невозможно. Фотоаппарат перекочевал в сумку, откуда я его больше и не доставал.

Кстати, говоря об автопарке города — я бы сказал, что не Нальчик догоняет Москву по количеству крутых машин, а Москва догоняет Нальчик. Такое количество чиста пацанских Кайеннов, Тойот, Лексусов я в Москве не видел.

Доехали до места назначения. Выходя из машины, увидел лужу и обошёл её, однако количество луж до лестницы было больше, чем я смог заметить и мои ноги промокли сразу.

Поднялись. Разговорились о том, как я долетел, о том, что я летел самым долгим рейсом (спасибо, но зато книжку почти целиком прочёл), которому предоставляют дальний коридор, о проблемах и жизни. Приступили к работе. Отладили то, что не работало. Приехала шишка, посмотрела на всё это, одобрительно покачала головой и уехала. Говорят, что он остался в полном восторге.

Время на часах позднее, к тому же я с самого утра ничего не ел, но стресс от перелёта давал о себе знать, и есть как-то не хотелось. Чтобы желудок мне не показал завтра мину, сказал о том, что неплохо бы и перекусить. Все дружно согласились.

Нальчик вам не Москва, где полно мест где поесть в позднее время. Погоняв по городу мы съехали на набережную, где уселись в уютной и тёплой беседке.

Шашлык-машлык, а свиного нет. Да и откуда ему взяться в мусульманском крае? Хотя я, как дурак, чуть не заказал его на автомате, но мне быстро всё объяснили. Местные прохладительные напитки настолько вкусны, что невозможно оторваться. Я пил стакан за стаканом. Вкуснейшая и мягкая говядина, после овощного салата, пролетела так, будто бы её и не было. Нет ощущения, что переел или не доел.

Пора по домам. Меня везут в одну из самых лучших гостиниц Нальчика — Гранд Кавказ.

Вверх

Гостиница

Как театр начинается с вешалки, так гостиница начинается с ресепшна, на котором просто обязана быть обаятельная девушка. И тут именно так. Мне выдали ключи и забрали мой паспорт для оформления. Всё сделано на высшем уровне: стеклопакеты, чистые паласы, дорогая мебель — всё чтобы произвести неизгладимое впечатление.

Попрощавшись с коллегами, обусловились, что завтра за мной заедут в девять, я пошёл наверх в номер двести три.

Как бывает доверчив человек в своих чувствах, какое разочарование его может постигнуть после того, как дымка роскошности, красоты и элегантности рассеется, а вместо неё будет нечто подобное в старом драном халате и бигудях. Ой, не про то, что-то я.

Так вот, поднявшись на второй этаж и подойдя к своей двери я понял, что что-то не так. Совсем не так, как на первом этаже, где всё сверкает и блещет. Вставив ключ в разболтанную ручку-замок, я повернул её. Дверь со скрипом отворилась. Передо мной прихожая, ни к чему не обязывающая, внешняя проводка от выключателей света… Дверь со скрипом закрылась, я включил свет и решил её закрыть. На ручке есть кнопка, при помощи которой приводится замок в действие, а под ручкой на двери… обычный такой шпингалет, держащийся на честном слове. Видно за свою долгую жизнь он повидал немало разных гостей.

Пройдя в сам номер я увидел две кровати, холодильник, ласково называющийся мини-баром, телевизор, стул, маленький и прикроватный столик. Но меня сейчас это волновало меньше всего. Меня волновало, где я буду сушить свои кроссовки? Ринулся в ванну к батарее — её там нет, только водонагреватель висит на всякий случай. Начал изучать строение системы вентиляции. Возле одной из кроватей наткнулся на фальшь-стеной, за которой находится батарея отопления. Накладка снялась легко, батарея тёплая — спасение! Не всё так плохо оказывается в датском королевстве. Раскидав вещи сушиться, улёгся дочитывать книжку. Время было почти час, когда я её дочитал и завёлся мини-бар. Звук такой, как будто что-то вот-вот взорвётся. Выключив прикроватный светильник и повернувшись на другой бок, я отдался целиком Морфею до самого звонка будильника, который прозвенел ровно в 7:30, после чего он пару раз был переведён. После чего резво подскочил в душ и собираться потихоньку. Опоздал.

Звонок от администратора поступил в 8:35: «За вами заехали». Неспешно собрав свои пожитки в рюкзак, я вышел за дверь. Я чуть ранее говорил о том, что сие чудо технической мысли, а проще — замок, весьма интересный. Закрыть ключом его невозможно, как я не пытался. Пока охранник не сказал, чтобы я открыл дверь, нажал изнутри кнопку и не захлопнул. Блин, а я бы и не догадался о таком. Спустился вниз, на ресепшне забрал свой паспорт и отдал ключ. Ал’би бэк. Возле подъезда меня ждал джип, и в предвкушении дальней поездки через весь город, я плюхнулся в него. Каково моё удивление было, что этот объект находится чуть ли не через дорогу от гостиницы. Вся поездка заняла чуть больше трёх минут.

Вверх

Шаг в сторону

Повествовать о днях в хронологическом порядке, может быть и интересно, но я сделаю шаг сторону к тому, что сделаю выжимки из того, что мне запомнилось.

Дороги. Разница федерального бюджета и городского на поддержание дорожной сети просто охуительная. Нет, других слов на это не найти. Почти как в Алматах, где, кроме центральной улицы, нормальных асфальтированных улиц нет. Здесь, конечно, получше. Не совсем это напоминает направления, но гладкость асфальта оставляет желать лучшего. Видимо по этому, кто может, тот передвигается на джипах.

Лихачи и гаишники. И тех и других на улицах увидел немало. Про ремни я уже говорил, что здесь на них мягко «кладут», частенько выезжают на встречку, если не хватает своей дороги для маневра, а про скорость вообще можно не заикаться — темперамент, понимаете ли. Возле моей гостиницы стоит вооружённый наряд, плюс к этому две машины гаишников. При этом никто не мешает ездить немного пьяным людям за рулём.

Люди. Как я понял, они делятся по вероисповеданию. Практически все женщины предбальзаковского и старше возраста ходят с покрытой головой платком. Жители, в большинстве своём, открыты, но при этом ещё и хитры. По степени «показушности» (вы уж простите, но это так называются) они будут в первых рядах. Причём шутливая конкуренция между ними порой достигает нешуточных размеров.

Для примера: за это время я дважды обедал в двух компаниях, можно сказать, с коллегами. Едем сегодня на обед.
— Серёжа, тебя куда вчера кушать возили? — спрашивает один.
— На набережную, — отвечаю я.
— Ой, ну какое же это дешёвое место, не хотят тебя тут тебя вкусной едой кормить, — говорят мне.
— Да ладно вам, всё было вкусно: и салат, и шашлык.
— Ты ещё не ел настоящего шашлыка из баранины. Там, где ты был, его готовить не умеют.
— А я ел шашлык из говядины.
— А, это совсем не то. Сейчас увидишь.

Человек, который меня вчера возил ужинать, в какой-то степени был огорчён и возмущён, но при этом не показал вида.

Когда мы отобедали, а шашлыки действительно вкусные из баранины! Тот, кто возил вчера, отлучился в туалет перед уходом. Подзывают официантку: мол, расчёт, пожалуйста.

Она хлопает глазами и отвечает: зачем? Тот человек уже расплатился!

Блядь, чудеснейший ход, чтобы умыть соперника. Очень элегантно и красиво, и сразу показывает кто здесь хозяин положения.

Люди не зажаты в себе, эмоции выплёскивают быстро и сразу. После у меня попросили прощения за то, что они чересчур темпераментны, так как я стал свидетелем этого излияния.

Не знаю, процветает ли здесь мелкое воровство, но велосипеды и мотороллеры спокойно стоят на велостоянке, часть даже не привязана тросом. В машинах оставляют сумки с деньгами и документами.

Горы. Горы всюду, по всем направлениям, куда бы мы сегодня не ехали, везде были горы прямо за городом. Смотрятся они очень красиво.

***

В последний день моего пребывания в Нальчике распогодилось так, что не хотелось уезжать. Мне даже предлагали остаться, и очень настойчиво, чтобы в выходные съездить в горы, но я был непоколебим. Домашние проблемы со страшной силой тянули к себе.

Вечером мы поехали в сторону Минвод. Два часа пути и небольшая пробка на въезде в аэропорт, где инспектор ДПС увидел тонированные стёкла Ниссана и предложил сходу оплатить штраф за тонировку:
— А проверить есть чем?
— Нет.
— Так какой-то штраф?
— Езжайте!

В здании аэропорта меня остановил молодой милиционер, который своим перегаром поразил меня:
— Вы пьяны!
— Я? — удивился я. — Ну ничего себе!
— Да, мы вас сейчас повезём на освидетельствование.
— И на фига? У меня самолёт.
— А нас не волнует, — продолжал он. — Правила есть правила.
— Не понял. Кто пьян? Почему от вас разит «перегаром»?
— Да я сейчас начальнику пожалуюсь.
— Жалуйтесь.

Подошли к начальнику. Глянул он на нас и сказал:
— Хуй ли пристал? У человека самолёт.

На том и разошлись. Прошли к стойке регистрации с допотопными весами. Зарегистрировались на рейс. Далее досмотр. И почти двухчасовое ожидание в накопителе.

Загрузили нас в ту же скотовозку. Отвезли к самолёту. На стоянке нас ждал всё тот же, многое повидавший за свою долгую жизнь Ту-154М.

Руление. Исполнительный. Отрыв. Прошли линию немногочисленных облаков, вышли на заданный эшелон и спокойно полетели в сторону Шереметьева.

По прилёту меня встречал человек с работы, живущий по соседству в Долгопрудном. До дома доехали быстро, да и что там ехать — километров десять.

Вверх


Ещё по теме:

Опубликовано 4 октября 2011

Добавить комментарий