Тяжёл и неспокоен сон человека, который почти прошёл все фазы метаболизма и дегидрации организма под утро. Поэтому в пять утра я решил проснуться, чтобы облегчить свои мучения, выпив немножко воды и подумав. Всё ничего, только как-то холодно, поэтому я не придумал ничего лучше, чем опять залезть под одеяло.

Вчерашний день праздника стал не самым лучшим для меня, как я его назвал ещё с самого утра, — днём обломов.

Утро вчерашнего дня, начавшееся с облома с возможной покупкой машины, было омрачено. Свинцовые тучи, смотрели на меня с улицы. Странно, а тучи-то разгоняли. Однако дождя так и не было. Для человека, которому нечем заняться, время бежит крайне долго, да и настроение от этого не улучшается. Грустно.

В обед решили всё-таки отметить праздник. Вот только идти отмечать мне было лениво. Душа требовала чего-нибудь такого, а обстоятельства — не давали возможности. И смирившись с участью поглощения коньяка, я пошёл в магазин.

А я ведь знал, что в такой день коньяк лучше не пить. Так оно точно: лимон, который был куплен мной оказался столь горьким, что закусывать им коньяк просто невозможно. Вторая рюмка, опрокинутая во внутрь, попала не в то горло и обожгла слизистую, активизировав организм, который в последствии ускорил скорость переработки алкоголя до такой степени, что здесь было всё равно — пьёшь ты или нет, лишь неприятный запах спиртовой настойки (да, и коньяк бодяжат у нас), периодически ударял в нос, усиливая неприятные ощущения.

Телевизор, который я смотрю только у соседа, показывал лишь военные фильмы, как снятые недавно (видно, для пропаганды), так и старые советские. Смотреть нечего, пить — никакого желания. Какой уж тут праздник? Ну, это всё баню!

Вечером пошёл смотреть салют. Парк наш изменился, покрылся листьями так, что башни МГУ не видно. Прошёлся вдоль и поперёк, выискивая подходящую позицию для съёмки. Нормальных мест нет. Многие довольствовались тем, что сквозь деревья что-то было видно. Слаженных криков «Ура!» не было слышно. Были слышны только отдельные пьяные выкрики, но чаще не по делу. Единственная радость за день — салют. Он был красив. После его окончания люди ещё стояли и ждали продолжения. Кто-то по нетрезвой памяти ещё продолжал выкрикивать «Ура!».

Утром, после того, как я уснул, мне приснился странный сон. Я катаюсь на переполненной электричке, то сначала с одними людьми, с которыми я о чём-то общаюсь, они мне кажутся знакомыми (иначе бы я с ними не говорил), потом ухожу в другой вагон, в поисках тех, кто был рядом пару минут назад. Перепрыгиваю с одной электрички не другую на полустанках. Наверное, во мне заячьи инстинкты проснулись, так как билет я обычно не покупаю. В конце концов, я приехал на какое-то подобие Савёловского вокзала, ставшего для меня за последние полгода почти родным. Перепрыгнув через ограждение, которое отделяла сам вокзал и депо, из которого то и дело выезжали тепловозы, я покинул территорию железных дорог. Я открыл глаза. В голове ещё крутился этот сон. Я пытался его понять и почему он мне приснился. Я повернулся на бок и посмотрел в окно. На меня опять смотрели серые тучи…