Я в течение своей жизни пытаюсь познать возможности своей памяти, как к запоминанию, так и возможности получения или воспроизведения отложившихся в памяти впечатлений. Прекрасно понимаю, что запомнить могу многое, очень многое, но вспомню ли я потом? Как оказалось, вспомню. Даже несмотря на большую загрузку на работе, истощившую мозговую деятельность до примитивов обычного человека, чёрный ящик — как я называю свою память — делал своё дело.
Наверное, район Бескудниково, хоть он никогда для меня родным не был и вряд ли им станет, обладает каким-то магическим притяжением и чудодейственной силой, влияющими на мою судьбу. Так многие события, оставляющие глубокий след в моей жизни происходят именно здесь или же в непосредственной близости от этого района.
Здесь есть большой торговый центр, в который четыре года назад перевели работать мою бывшую подружку; через несколько месяцев я стал постоянным гостем, так как ходил сюда столоваться от работы; летом я пил здесь пиво с совершенно замечательным человеком с моей работы; там же через полтора года покупал для неё последний подарок, подаренный мною при разъезде. Здесь прошла часть моей жизни — одна из её лучших частей, несмотря на некоторые дрязги, потери, утраты, волокиту и прочую мышиную возню. Я забыл упомянуть тот факт, что десять лет назад именно в этом районе я учился в автошколе и получал водительское удостоверение. Как это было давно…
Возвращаясь к моей памяти и её особенностям, хочется отметить, что стоило мне оказаться в этом районе (а он снова меня принял в свои объятья), как ожили все потухшие со временем краски трёхлетней давности. Будто бы и не прошло время. Будто это было только вчера. Все улицы, дома — всё осталось таким, как и было раньше. Последние пару дней я езжу по Бескудниково полным воспоминаний, пребывая в какой-то сладкой неге, раз за разом проходя по одним и тем же улочкам. Я ощущаю влюблённость к этим старым ветхим домам, некоторой неухоженности дворов, живущих в сложившейся гармонии, на постижение которой были отпущены года. Я ощущаю запах и хруст снега под ногами, когда вечером бежали на станцию Дегунино на электричку до Долгопрудного. Помню и золотую осень, когда просто так могли пропустить несколько электричек к ряду, уйдя гулять по району или же просто сесть потом на маршрутку и поехать в центр.
Где-то неподалёку и старый офис, который меня изменил, но взамен попросил мою душу и усердие, сделав из меня «винтик», заточенный для решения узкого круга задач. И этим я был счастлив. Но, видимо, не этому, а некоторой мнимой обретённой стабильности, которая, как показала практика, в момент исчезла, отправив меня в свободный полёт.
Ради таких моментов и таких воспоминаний стоит жить. Стоит и извлекать уроки жизни, которые она с усердием, шаг в шаг расставляя капканы и грабли, заставляя в них наступать и бить черенком себя по лбу.
А в сущности район ничего из себя не представляет. Обычный спальный, старый район, который начал активно перестраиваться, унося в Лету старожилы-дома и летопись этих мест, стирая в том числе частичку меня.
В августе я был в Петербурге и в спальном районе Купчино, поймал себя на мысли, что нахожусь в Дегунине или в Бескудникове, потому что здесь те же самые дома, такие же дворы. Но нет, это не Дегунино или Бескудинково, и дело даже не в расположении, а в том, чем дышит это место, какими импульсами подпитывают мой разум и память. Дома не видели того, как я росту и как менялся мой мир, я им не давал такой информации, поэтому они для меня абсолютно безлики, а я — безлик для них.
Всё-таки осень пришла в Москву, раз я ударился в такие воспоминания. И спираль жизни очередной раз забросила меня в столь далёкий край. Какой на этот раз она мне преподнесёт урок? Видимо, жизнь извернётся снова, заставив ещё поднапрячься. Я летом думал, что оно будет спокойным — не угадал. Думал, что хотя бы в начале осени немного отдохнул — получил ударных целых «три лета» в подарок за две недели.
Что ж, не буду загадывать то, какой будет осень и каким станет очередное соприкосновение с этим районом. Я понимаю лишь одно, что это неизбежно для меня. Теперь, повернувшись вправо, я могу наблюдать, как пробегают электрички и экспрессы по железной дороге, по которой когда-то ездил и я сам. Теперь в них пробегает чужая жизнь.