Рабочая пятница пролетала быстро. Может быть ещё и благодаря тому, что день теперь короче из-за дороги до работы? Не знаю. О том, что было летом, уже успел позабыть. Все эти мысли были вытеснены другими отношениями и делами, о которых особо не распространялся. Какое им дело до того? Ведь они припомнят всё на пьянках, как это было с предыдущей девушкой. Начальник любил подкалывать о том, когда же я восстановлю статус кво и верну её обратно? Возвращать обратно было нечего, да и зачем? Я абсолютно доволен тем, что у меня есть сейчас.
Работая в молодом коллективе, я уверен, что многие так или иначе устраивают с коллегами жизнь. Это нормально, так как мы все пребываем в одном месте больше всего времени, и как не здесь могут происходить такие знакомства? У нас точно работало несколько пар, то есть муж с женой, но это их дело. В сплетни старался не углубляться – не моё это дело! Зато секретари обо всех всё знали.
Пора собираться на электричку. Это было до сих пор непривычно, что нужно было ехать в другую сторону. Завтра мне предстояло встретить подругу из отпуска и непонятно, куда она приедет: к себе домой или поедет в Долгопрудный? Ключа у неё ещё нет. До электрички не спешил, так как знал, что вечером они ходят часто, поэтому если не успею на одну, то уеду спокойно на другой. По пути размышлял о том, что мне почему-то везёт на север Москвы. Со мной всё лучшее происходит здесь, на севере. Теперь ещё и живу… даже ещё севернее! Может, что-то в жизни кардинальным образом изменится?
Мысль о возвращении подруги меня согревала ещё больше. Мне не терпелось её увидеть! С этой мыслью поужинал да и отправился спать. Завтра будет хороший и интересный день!
Ранним утром получаю от неё СМС о том, что она приехала. Посылаю ей за уточнением информации и через полчаса выдвигаюсь до её дома в Москве. Она ждёт меня там.
Утренняя электричка в субботу сильно отличается от того, что мне до этого приходилось видеть. Можно спокойно зайти и сесть на любое место. Электричка почти пустая! С Савёловского вокзала ныряю в метро на одноимённую станцию. В памяти оживают события семилетней давности, происходившие тут, когда с родителями ездили сюда за первым компьютером. Назад его везли также на метро. С этими мыслями забежал в вагон метро, на котором доехал до Чеховской и перешёл на Тверскую. Тут теперь недалеко.
На улице было темно, когда вновь вышел из подземки. Моя память меня не подводила и на автопилоте прошёл тем путём, который проделывал лишь однажды до её дома. Нырнул в арку и через мгновение звонил в домофон. А дальше всё как в Долгопрудном: полутёмный подъезд, лестничный полумарш, лифт слева от лестницы. И вот я стою у её двери. Она открывается и меня встречают в одном полотенце после душа…
Собрать вещи мы смогли только ближе к вечеру. Получилось несколько объёмных сумок. Какое-то бельё, одежда, прочие вещи, а также кухонная утварь отправились с нами на метро и электричке в Долгопрудный. Зашли в квартиру, она удивилась порядку и тому, что здесь уже многое на кухне есть, да и тому, что могу себе готовить. Правда, последнее под большим вопросом, но с голода, конечно, не умру.
Вещи частично распаковали, частично оставили на завтрашний день, так как на сегодня устали с этим переездом. Налили чай, долго сидели и разговаривали, мне рассказывали про то, как и где отдыхали, а после отправились спать. Завтра надо подумать, как обустроить наш быт лучше.
На следующий день мне сказали, что надо срочно сделать вторые ключи. На руках у нас был только один комплект, а так как собирались после обеда в Москву по разным делам ненадолго, то попросили этот вопрос решить за сегодня. Она умеет убеждать! Комплект ключей сделал у себя на районе, клонировал там же таблетку домофона. Вечером встретились в метро и отправились назад с Савёловской. Теперь мы все с ключами.
Никто из нас не обращал внимания на этот “бабушкин ремонт”. Нас мало интересовали стены, мы друг другу были интересны больше. Убей, не понимаю, что во мне такого может быть интересного? Мы прекрасно осознавали нашу разницу вообще во всём, кроме, наверное, некоторых жизненных убеждений и взглядов – честности и открытости к диалогу, но пока не до этого. За день умотались. Завтра на работу.
Конспираторы и разведчики из нас получились бы неплохими. В том числе из-за особенности в понимании друг друга. Нам удавалось общаться и договариваться с полуслова или вообще них. Невербальное общение у нас было развито (больше таких людей не встречал на своём пути): по мельчайшим деталям или выражению лица можно было понять, чего хочет она и как поступить. Аналогично и она определяла, что нужно сделать в данный момент. До Долгопрудной мы шли вместе, да и в электричку впихивались (иначе это назвать нельзя) вместе, равно как и садились вместе на маршрутку, но вот рядом с офисом мы уже умело разделялись и появлялись на проходной и в комнате в разное время. Точно также и уходили, дожидаясь друг друга за углом, и дальше шли до станции вместе.
Несмотря на то, что сидели в одной комнате, между собой голосом мы не общались, только в ICQ и мимикой. Всячески пытались подбадривать друг друга в течение дня.
Наша особенность понимать друг друга без слов иногда ставила в ступор коллег на сабантуях, проходивших в нашей комнате, когда вдвоём брались и делали что-то вместе. Мы на это отвечали, что это случайность. Нас так просто не раскусить.
Вот так начались наши общие рутинные будни, когда утром ехали на работу, а вечером возвращались обратно в Долгопрудный. Правда, делали это всегда какими-то разными маршрутами: то пешком, то иногда на машине, когда нужно было что-то привезти или отвезти.
За ужином частенько проскакивали рабочие темы, а точнее то, что творилось в кулуарах, что не было видно невооружённым взглядом. Мне было очень интересно узнавать о том, что происходит и то, чего не понимал. А происходило там много всего и отнюдь не на личном фронте, а была борьба за влияние и бюджеты минимум между двумя кланами. Эта информация не была какой-то полезной, просто интересной. Через голову не залезешь в эту борьбу, а так – какой смысл? Врагов наживёшь на пустом месте.
В доме быстро распределились обязанности по мужской и женской части, то есть меня отодвинули от плиты и уборки в доме. Пользы от меня в этом было немного. Что же до меня, то по дому, если что-то и делал, то тяжёлое: что-то перенести, что-то починить, а из быта, может, только вынести мусор.
Мы постепенно обживались здесь, исследовали разные места в городе, куда переехали жить. Наши глаза начали видеть то, что видят обычные жители. Рядом с нашим домом был магазин “Магнит”. Эта сеть тогда только выходила на рынок и пыталась зайти в Москву. Местный магазин был в удручающем состоянии: внутри было скорее грязно и пахло, а часть продуктов имела просрочку, поэтому сюда решили больше не заходить во избежании возможных проблем. Зато было неплохое пиво в нём.
По другую сторону улицы находится посёлок таунхаусов со своей закрытой территорией. О такой жизни мы тогда могли только мечтать. Наши зарплаты не позволяли приблизиться к исполнению данного желания и задумки. Ипотечные программы тогда были дороги и распространялись не на всё жильё. Конечно, хотелось поближе к каналу имени Москвы, если рассматривать это место, там как раз новые строили. На всё нужно было около шести миллионов (чуть больше двух сотен тысяч долларов). По тем временам эта сумма была для многих значимой.
Из достопримечательностей здесь есть левый берег канала имени Москвы, парк культуры и отдыха на Лаврентьева и Котовский залив, рядом с которым пешеходный и железнодорожный мост до Водников. Этот район находится на острове.
Канал имени Москвы мне знаком был ранее. Этим летом по нему плавали на кораблике на корпоратив с Северного речного вокзала. На берегу были неископаемые артефакты, оставшиеся от чьих-то сабантуев: бутылки, банки, остатки костра и прочий мусор, но если не опускать взор на землю, то всё не так уж и печально. Это было обустройством данного берега. По другую сторону (по правому берегу) – Химкинский лес. Перебраться туда, кроме как вплавь, тут невозможно. В объезд – это долго и через Лихачёвское шоссе и Химки.
На Котовский залив мы как-то пришли случайно. Просто гуляли по городу и были очарованы осенней красотой этого места, причём здесь почти не было людей. Природа готовилась ко сну, создав депрессивный пейзаж из голых деревьев, подол которых был украшен ярко жёлтыми цветами опавших листьев, и серой холодной воды, где отражалась эта картина. Остатки цивилизации – остов пристани чуть левее от амфитеатра – добавляли мрачности и кричащего безмолвия о безнадёжности и обречённости всего живого. Впереди зима!
Недалеко от дома находится ПКиО, но он мне больше казался большим сквером, чем парком. Об уюте тут говорить было сложно, так как это открытая площадь с макетами образцов систем ПВО и космонавтики. Рядом находился ДК Полёт, который на момент нашего появления в городе был закрыт уже несколько лет.
Ещё можно было сходить по ту сторону от станции на Долгие пруды, где была заброшенная усадьба и, конечно же, сами пруды. При желании здесь можно было найти много интересных мест среди гор мусора и обычной необустроенности, что мы и делали постоянно.
Вид с балкона тоже был интересный. С одной стороны, как уже писал, посёлок с таунхаусами, а с другой – остатки какого-то то ли предприятия, то ли завода за забором. Снизу этого не видно, но с высоты седьмого этажа это не было проблемой. Наши окна и балкон выходили во двор другого дома, где находилась стоянка для авто, а на соседнем доме – просто мечта – антенны. Там точно жил или живёт радиолюбитель. Внутри меня было жгучее желание вылезти на крышу, чтобы поставить свои антенны, но всему своё время. Даже проверил, что выход на чердак возможен.
Наш быт потихоньку налаживался. Перевезённые вещи были распакованы. Часть из них перекочевали в шкаф в комнате, а часть тех, что по сезону, поселилась у входной двери на вешалке. Несмотря на то, что говорил о “бабушкином ремонте”, нас это сильно не парило. Мы точно не собирались здесь делать ремонт. Это не входило в наши планы. И если его тут делать, то нужно разрушить до основания всё то, что здесь есть, а это дорого. Из всего, что нами было сделано, так это уборка да поменяли скатерть, так как на старую нельзя было глядеть без слёз.
Да и когда смотреть нам на стены, если мы тут бываем только для того, чтобы переночевать, то есть приезжаем после работы и ранним утром уезжаем? Всё видим в искусственном свете, скоро зима и световой день сокращается до своего минимума.