Самара
Несмотря на то, что навигатор правильно, но я неправильно интерпретировал его подсказки, и вместо того, чтобы повернуть в нужный поворот, который приведёт меня в город, поехал в обратную сторону. Может, не ждёт меня сегодня Самара? На этот маневр пришлось потратить минут десять. И по широкой Шоссейной улице и через Фрунзенский мост въехал в город.
Такой Самару ещё никогда не видел. У меня было ощущение, что еду будто бы по третьему транспортному кольцу в Москве, исходя из ширины проезжей части и «закрытости» обочин различными шумоизоляционными матами. Справа вдали вижу самарский железнодорожный вокзал. И тут до меня доходит, что на него и нужно ориентироваться, так как коллега живёт недалеко от него. Можно сказать, что прямо за ним.
Привет, мой любимый город! Город вечной весны и моей молодости, окрыляющий своим теплом, мечтами, перспективами и юношеской наивностью. Когда я сюда возвращаюсь, то ловлю себя на ощущении, что сбросил лишние годы и мне всё также около двадцати лет.
Моё знакомство с городом началось с этого ультрасовременного по тем временам здания вокзала, выполненного из стекла и бетона. Таких зданий у нас в то время практически не строили. Когда-то у нас на Юго-Западной пытались построить нечто подобное, но стройку «заморозили» и только недавно её продолжили, то есть уже больше лет тридцати, наверное. Через здание вокзала впервые я вышел в Самару с Катей – на улицу, где стояли бомбилы и лотошники с рыбой, зефиром-помадкой и газетами.
Нежась и щурясь от яркого и почти летнего солнца, мы смотрели друг на друга, желая как можно ближе ощутить и понять, что эта встреча – не фантазия, не миф, а реальность. Я помню, как она крепко держала меня за руку и совсем не хотела отпускать. Много ли мне, молодому, надо было для того, чтобы «захмелеть и поплыть» от внимания девушки, от видов на набережной и красот парков, по которым мы гуляли? Оказалось, что совсем немного.
Вот и сейчас, хоть и конец августа на дворе, но ощущаю, что вновь приехал в этот весенний и солнечный город. И, надо сказать, город оправдает приятное волнение и предвосхищение, но не буду забегать вперёд. Всему своё время.
После широкого и шикарного въезда в город, я свернул на Молодогвардейскую и далее по Пионерской, начал двигаться к вокзалу, смещаясь по улицам всё правее, обходя пробки. От названия улиц у меня было впечатление, что нахожусь в практически родном соседнем районе Кунцево или Фили, откуда до дома – рукой подать. Это не первый город, где нахожу сходства в названиях улиц.
Вот только асфальт… Нет, асфальт тут есть, но есть и дыры в нём. В одно время, когда тут был мэр Азаров, говорили, что гигантские подземные черви едят под Самарой пространство, и то и дело возникают провалы грунта и асфальта. Здесь это видно. Видимо, не все черви ушли вместе с ним на повышение. Разметки на дорогах нет, зато есть обозначения провалов самими водителями в виде кирпичей или старой покрышки, воткнутой в эту яму посреди дороги. По Самарской улице доехал до улицы Льва Толстого, куда и повернул. Вечерний трафик в городе умеренный и не такой уж большой, как его мне рисует навигатор, но организация движения в совокупности с «памятниками на дороге» вносит свои коррективы во времени проезда.
На моих часах сейчас без чего-то там шесть по местному времени. Иду чётко по обозначенному времени ранее. Это при учёте того, что около часа провёл в Новокуйбышевске, а также около получаса сидел и обедал на заправке. Значит, навигатор и в этот раз был пессимистом или очень разумным оптимистом.
Незадолго до вокзальной площади ухожу на Красноармейскую (откуда началось путешествие по Самаре на трамвае в первый раз) улицу и после её «вливания» в улицу Урицкого, заметил нужный поворот. В этом повороте увидел коллегу. Он точь-в-точь такой же, как на аватарке в мессенджере. И даже одет точь-в-точь!
Через трамвайные пути, что не разрешено, поворачиваю к нему во двор и нахожу место, где можно поставить машину – в самом конце другого дома, который стоит вдоль улицы. Здесь очень тесно (две машины никак не разъедутся), но никаких шлагбаумов тут нет и в помине. Чтобы запарковаться в тесном уголке, приходится наезжать на бордюр, иначе машина не помещается в длину. Впервые такое с Опелем, хотя автомобиль-то очень небольшой!
Выхожу из машины и знакомимся с Андреем лично. До этого мы с ним отработали в паре чуть больше двух лет и общались исключительно через мессенджер. Когда он узнал, что приеду на пару дней, то сразу сказал, что не надо искать жильё, давай сразу ко мне, хотя бы посидим, пообщаемся немного.
Часть моих вещей из багажника взял он и я пошёл за ним с оставшейся частью, закрыв машину. Вот, заехали, можно сказать! За железной дверью на магнитном замке, управляемым домофоном, начинается подъезд, которые, как мне кажется, плюс-минус одинаковы в небольших городках, пусть даже и миллионниках. Только в Москве более или менее следят за их состоянием, хотя то, как делают у нас ежегодно ремонт в подъезде – лучше бы не делали, а здесь – пока не развалится окончательно, вкладываться в ремонт никто не станет.
На каждом этаже по три квартиры. Да и вообще дом изначально мне показался более старым, чем наш. Жестяная крыша с крутым скатом – это архитектура конца сороковых или пятидесятых годов. То же Кунцево застроено такими домами, только в иной расцветке. Вроде бы и хрущ, а вроде бы и не совсем. Однако лестничные марши здесь будто бы больше и длиннее, чем у нас в доме в Москве. Этот подъезд мне напомнил тот, что видел в Можайске, когда помогал одному бывшему коллеге переехать.
Лестничная клетка узкая. Андрей открывает железную дверь (атрибут последних лет тридцати), за которой горит неяркий свет в небольшом коридоре, где вдоль стены стоит велосипед. Кидаем вещи здесь и снова на выход. Надо сходить в магазин за пивом, как и договаривались ранее. Про другие злачные места он ответил, что хоть и местный, но не ходит по ним вообще. Меня спрашивают: не устал ли я с дороги? Отвечаю, что нет, не устал. Дорога для меня стала рутиной, чем-то механическим и уже не требует к себе повышенного внимания. У меня спрашивают, в какой из магазинов пойдём, так как их тут много. Решаем пойти в один из сетевых.
Идём внутрь квартала. Узкие тропинки и проходы между старых домов плавно перетекают в такие же, но уже вдоль современных домов, которые построены на месте снесённых, похожих на тот, в котором живёт Андрей. Ландшафт возле новых домов напомнил мне что-то знакомое, что никак сопоставить с ранее увиденным и заставило меня на время задуматься, чтобы отыскать в глубинах памяти то, на что это похоже. Вспомнил! Такой ландшафт видел на территории ЦКБ в Лосином острове возле новых корпусов, стоявших на отшибе.
Андрей рассказывает, что центр «тихо» облагораживается, поэтому и они ждут, когда их дома будут ломать. Пока трогают только соседние дома внутри квартала и, как видишь, вроде бы неплохо строят. Вполне современно выглядят.
В сетевых магазинах ничего не меняется по расположению. Только здесь как-то до фига всего наставлено в проходах. Это не очень хорошо. В остальном – внутри всё точно также, как и везде. В отличие от Саратова, где было импортное пиво на любой вкус, здесь такого шикарного выбора нет. Выбор был между «так себе» и «более или менее». Долго смотрел, выбирал, но выбрал то, что «более или менее», и что может понравиться обоим.
В обратный путь от новых домов шли с горочки. Передо мной открылся вид или перспектива этих старых пятиэтажек с высоты, наверное, третьего этажа, когда крыши кажутся значительно ближе. Вероятно, пятиэтажки кирпичные, просто фасады у них оштукатурены. В такие подробности вникать у меня не было времени вникать. Мы уже дошли до подъезда. Домофон и входим в подъезд, вновь поднимаясь по ступеням до последнего этажа, где ждёт узкая лестничная клетка. Можно сказать, что на какое-то время это место станет моим домом.
Вспоминаю старые времена, относящиеся ещё к концу прошлого тысячелетия, когда мы с родителями задумали сделать ремонт в квартире. Начали, как обычно с энтузиазмом, обдирая старые обои в большой комнате и находили под их слоем артефакты прошлой жизни и даже мои каракули по старым обоям за диваном. Кое-где зашпатлевали дыры и неровности. На этом наш энтузиазм несколько перегорел.
И в таком виде это всё останется на ближайшие лет шесть или семь. Тогда же нам рассказывали, что ещё чуть-чуть и наши дома будут ломать, а нас переселят в новые. Потом поймём, что нечего ждать. Весь этот «базар-вокзал» с ободранными стенами и торчащей шпатлёвкой, всё-таки доведём до ума: побелим потолок, поклеим новые обои, покрасим оконные рамы. В общем, ремонт будет доведён до определённой точки: в большой комнате, кухне, коридоре и санузле. Моя комната останется «на закуску» и ремонт в ней будет выполнен только через пару-тройку лет.
По сей день родители, да и я тоже, живут в той же квартире.
Внутри квартиры у Андрея планировка, если не похожая на нашу, то близкая. А также наблюдаю состояние перманентного ремонта, который был у нас, в который и вкладываться уже не хочется, но жить как-то надо. По мелочи, конечно, что-то сделано, а глобально – глобально нет.
Большая комната изолирована от коридора дверьми. Здесь же в коридоре вход в санузел и на кухню. Комнаты такие же проходные, как у родителей. В жилой зоне работает кондиционер и холодит отлично. Хотя бы не будет той духоты, с которой уже столкнулся при входе в квартиру. У него тоже последний этаж и солнечная сторона, поэтому внутри жарко.
На кухне это ощущение усиливалось ещё и солнечным светом, когда убирал пиво в холодильник и заодно полакомиться пиццей ощутил это сполна. Судя по рамам – я прав, дом пятидесятых годов, так как тогда сдвоенные окна ещё не ставили.
В жилых комнатах стёкла затянуты зеркальной плёнкой. От этого внутри комнат царит темнота.
Пару банок пива убрал в морозилку, чтобы они за полчаса остыли и пришли в норму. Пить тёплое пиво – увольте! Оно теряет все свои вкусовые качества, что пшеничное, что лагер и на вкус либо какой-то бражный сок или вообще какая-то моча.
— А ты просто как по часам приехал! – констатировал Андрей.
— В смысле?
— Сказал, что будешь в шесть вечера — и приехал в шесть! А по городу ехал реально, как таксисты, объезжая всё.
— А! Это навигатор так вёл, а в последний момент понял, что ты живёшь рядом с вокзалом и многое для меня прояснилось. Будто глаза открыл и уже понимал, как ехать дальше.
Пока стояли на кухне, немного рассказал о том, что заезжал в Новокуйбышевск, в котором какое-то время тоже гостил и то, что в этот раз мне город не показался знакомым, кроме некоторых улиц и их видов, несмотря на то, что город особых изменений не претерпел. Вряд ли я туда вновь буду заезжать. Никакого смысла в этом нет, так как никого там не осталось из тех, кого когда-либо там знал.
Много чего рассказывал ему о дороге и том, что этот маршрут весьма интересный и сочетает в себе, как новые места, так и старые, где давным-давно не был, и хотелось приехать ещё раз. В Самару? В Самару – да, очень хотелось приехать и просто погулять по ней. Да, я тут был в две тысячи тринадцатом году, но тот приезд сложно назвать прогулкой. Так, небольшая обзорная экскурсия, которую провёл для соседа. Тогда ещё заехал в места, которые были некогда дорогими. В дополнение к этому, мы были уставшими от фестиваля «Платформа» и жара эта ещё не добавляла желания двигаться.
Мы так погрузились в этот разговор, что не заметили, как пролетели полчаса на кухне. Пора доставать пиво из морозилки. Кружек нет, потому будем пить пинтами прямо из банок. Что же, давай за мой приезд в Самару! Я ещё сам не верю, что нахожусь здесь. Практически в самом центре.
Из разговора с Андреем мне становится понятным, что он здесь живёт с самого рождения. Из его рассказов понятно, что он неплохо знает центр и любит по нему гулять. Как сказал, что он вообще любит гулять, но не популярными маршрутами, а более тихими и уединёнными улицами. Обещал завтра меня поводить по ним. Я ему рассказал о том, где был, что видел в городе тогда, когда приезжал сюда, и даже то, что планировал переехать сюда. Впрочем, как он сказал, что читал у меня об этом на сайте.
Сегодня, понятное дело, что уже никуда не пойдём, так как уже темнеет, да и пиво пьём за хорошим разговором. Зачем куда-то сегодня идти? Вставать из кресла, в котором сижу, вообще не хочется. Передо мной ещё стоит ноутбук на табуретке. Периодически смотрю то, что мне пишут в разных чатах. Жизнь бурлит, но себя в ней сегодня не вижу точно. Всё мимо меня.
Нахожу в Андрее интересного собеседника, особенно о том, что касается города. Рассказывает много, обстоятельно, с мелкими деталями, о которых и не знал, а также подчёркивает те изменения, которые здесь происходили. Мне это всё очень интересно, так как не застал практически ничего, но по возможности следил это через рассказы других людей, да и в некоторых самарских пабликах, если не состоял полноправно, то почитывал регулярно. Несмотря на то, что всё давным-давно закончилось, интерес к этому городу так и не угас.
Рассказывал он и про Грушинский фестиваль, хоть там никогда и не был, но дача у него находится в километрах десяти от места проведения фестиваля. Когда не было машины, ездили туда на электричке. Вот во время фестиваля в этих самых электричках творилась настоящая жесть. Может, мне повезло в две тысячи третьем, но никакой жести там не видел. В нашем вагоне всё было мирно и дорога до платформы у места проведения фестиваля прошла незаметно за карточными играми. Каких-либо эксцессов у нас не было замечено, хотя Алёнка рассказывала, когда ехали, то у них горел вагон. Что же, бывает и такое.
Периодически выходим на балкон, где кто дышит воздухом, а кто травит свой организм. С балкона видно, что чуть правее идёт стройка. Строится два новых дома, но это не для них, а под продажу. Меня на самом деле интересовал один вопрос про Андрея, так как из разговоров с ним было трудно понять, сколько ему на самом деле лет. Когда он сказал, что уже дед, то стало ясно, что старше меня. Его сын живёт отдельно со своей женой и внуком, как раз там, где я проезжал, когда ехал из Новокуйбышевска. Это ещё Самара, пусть и далёкая. Если честно, то ответ на этот вопрос меня ввёл в некоторый ступор, так как общение с ним, особенно виртуальное, говорило скорее о том, что он чуть младше меня, да и по аватарке-фотографии так тоже можно было сказать.
Так до ночи просидели и всё время говорили. Могли бы и всю ночь так просидеть, но решили не делать этого. Надо отдохнуть немного с дороги. Завтра вечером, после работы, куда-нибудь сходим, куда я захочу. Ну а днём – я в отпуске, поэтому что-нибудь да придумаю. Для меня был разложен диван в соседней маленькой комнате. Ушёл туда и практически моментально вырубился до самого утра. Всё-таки не такое уж и плохое это пиво, хотя свои вкусовые нюансы в нём всё-таки присутствуют.
Утро началось для меня около десяти. Через открытую форточку видел, что за окном солнечная погода и на небе ни облачка. Отлично! Утренний туалет и душ. Хорошо-то как. Мне на завтра предлагают поесть каши с мясом. Не, я так не могу плотно есть. Согрел себе пару кусков пиццы в микроволновке и с чаем выпил, опять же читая новости за утро и ночь. Ничего особо не изменилось в этом мире.
В моей голове зрел план, что надо пойти прогуляться. Уточнил у Андрея, куда отсюда можно дойти, так как за рулём – это совсем не то, что без руля. Хочется пройтись и осмотреться. В голове почему-то появляется Венечка из произведения «Москва – Петушки» Ерофеева: «Куда ни пойди здесь, в этой Москве – всё равно придёшь на Курский вокзал…» — так и здесь, куда ни пойди, всё равно придёшь на набережную, точнее одну из них: старую или новую. Хотя бы не потеряюсь в случай чего.
В первом часу дня был готов к выходу. Сказал, что вернусь к четырём или пяти вечера. Не потеряюсь. Если что – позвоню, конечно, но, думаю, что это будет явно лишним. До этого смотрел по карте и прокладывал маршрут до набережной. Идти хоть и не близко, но интересно. Андрей предлагал попробовать реанимировать велосипед, но потом вспомнил, что одна из камер проколота, а ремонтировать её точно нечем. Да и лишним тут будет велосипед, хотя и добавит мне мобильности. С собой беру только фотоаппарат и документы с кошельком. Больше в пути мне ничего не потребуется.
Для себя ещё вчера, когда ехал в Самару, решил, что через день, ранним утром, стартую до дома, но ещё не решил куда: к себе за город или всё-таки в Москву. Вопрос для меня этот останется открытым и будет решён уже в пути. Время выезда же – где-нибудь в половину четвёртого утра, чтобы засветло вечером оказаться дома. Желание вернуться домой внутри меня сильнее, чем задержаться ещё на один день в Самаре. К тому же, завтра – это конец лета – тридцать первое августа. Ловлю себя на мысли, что немного скучаю по родителям и коту. Он вечно ходит с сиреной, чтобы его замечали.
Вышел из дома. Полуденное солнце в зените. На улице, скажем так, не душно, что уже хорошо. Включил музыку на телефоне и отправился туда, куда глядят глаза. Я долгое время мечтал просто погулять по Самаре один, посмотреть на этот город поближе и совершенно никуда не спешить. Для этого у меня есть почти весь световой день сегодня.
По Урицкого дошёл до Спортивной улицы. Дома здесь приблизительно одного года постройки, то есть это район пятидесятых-шестидесятых годов. Без лишних деталей и с оштукатуренными фасадами, выполненных в светло-жёлтых тонах. Широкие тротуары и деревья вдоль дороги. Такое ощущение, что город меня сегодня принимает как родного давнишнего друга и дорогого гостя. Даже погода нехарактерная для конца августа, бьёт все рекорды по теплу.
Ловлю себя на том, что Самара для меня скорее незнакома, чем знакома. Вроде бы она не сильно изменилась за эти двадцать лет, что её не видел и не гулял по ней. Впрочем, нахожу и знакомые мне виды. Вот эти высотные и длинные дома вдоль Спортивной улицы я помню их, как и сквер у Губернского рынка. Откуда? Сам не знаю. Может, это из той зимней прогулки, когда шёл пешком от дома Кати до маршрутки.
Мне кажется, что здесь мог быть зимой две тысячи четвёртого, когда шёл пешком от дома Кати до маршрутки, что неподалёку от вокзала. У меня не было тогда настроения ехать на общественном транспорте, да и холодно это было бы, так как водители которых экономили топливо на обогрев салона. На такси тогда не хотелось ехать вдвойне, хотя деньги были. Мне надо было прогуляться, подышать свежим и весьма морозным воздухом, немного поостыть. Видимо, где-то здесь и проходил мимо, так как дома сейчас передо мной, а тогда были справа от меня. До тех маршруток, что ходили до Новокуйбышевска – они сейчас слева от меня.
Иду прямо на эти дома и обхожу их слева по Вилоновской улице. За ними местами проглядывает старая Самара, то со старыми частными дома, построенными что из брёвен, что уже с применением бетона и камня. Современных домов тут нет. Все они ровесники, или близко к тому, Октябрьской революции. Что-то «сгорает» и на этом месте, через некоторое время, образуется строительная площадка под многоквартирный новострой в современном стиле. Как раз прохожу мимо такой площадки, находящейся по другую сторону дороги.
Однако старые дома мне сейчас очень интересны. Многие фасады этих домов уже всякое на своём веку поведали. Потрескавшаяся и облупившаяся краска наглядно показывает их состояние. А запах – этот запах невозможно ни с чем спутать. Он такой древнесно-сладковатый – это запах прелости и гнили досок. Сами дома утопают в зелени, которой ещё много на деревьях, растущих вдоль дороги на газоне. Прохожу мимо разных домов. У всех состояние плюс-минус одинаковое. Где-то два этажа, где-то один, где-то ещё на уровне тротуара торчат рамы со стёклами и там, судя по всему, тоже есть какая-то жизнь. Где-то фасады закрывают пластиковым сайдингом, чтобы не так страшно выглядело. Сам же тротуар выполнен из бугристого асфальта.
Пройдя квартал из деревянных домов, попадаешь в другой мир – мир купеческих домов и новостроя. Купеческие дома и сейчас содержатся в лучшем состоянии, чем небольшие частные. Низ чаще всего выполнен из камня или кирпича, а также оштукатурен, а надстройка чаще всего деревянная. Такое зодчество встречается во многих местах нашей необъятной родины. Таким образом тогда росли дома. Про новострой особо говорить нечего. Он везде плюс-минус одинаковый здесь. Этажей десять, максимум, на два – четыре подъезда.
Дальше будет чередование из частных и многоэтажных домов. По мере моего приближения к набережной, дома будут становиться дороже и выше. Даже есть те, что выполнены из стекла и бетона. Прохожу мимо долгостроя и долгожданной станции метро. В Самаре очень интересно расположен центр. Он находится в излучине Волги и, соответственно, город строился от него только в одну сторону, раскрывающимся лучом. Метро здесь имеет всего одну ветку, но оно ни до центра, ни до вокзала не доходит, но над исправлением этой ошибки проектирования пытаются работать. Не достроили и по той причине, что центр Самары — по сути, малоэтажные дома, некоторые из которых многоквартирные. Ситуация сейчас меняется. Город постепенно развивается и меняется.
Прохожу дом Архиерейского подворья, за которым находится дом актёра или же союз театральных деятелей, и дорога резко спускается под горку. Отсюда в открывшуюся щёлку, ушедшей под горку улицы, видна Волга. Совсем небольшой кусочек.
Помню, как первый раз из трамвая увидел Волгу. Мы ехали с вокзала с Катей. Это было утром, какого-то там мая. Самара уже приобрела наряд зелёного окраса, а приятное и мягкое солнце на фоне ясного неба, добавляло этому моменту тепла. На улице же тепло не было, что-то около пятнадцати градусов.
Так и ехали на трамвае, она мне рассказывала о том, как и что здесь устроено и в один момент, а это было, скорее всего, на Ново-Садовой улице, открылся вид на Волгу, сверкающую на солнце. Такого широкого разлива реки ещё не видел и был заворожён этим зрелищем.
Спускаюсь ниже, и от Никольского храма становятся видны стены известного на всю страну пивоваренного завода «фон Вокано», которые местные называют «Дном», а слева находится Струковский сад.
История сада или парка обширна и удивительна, так как благодаря тому, что его заметил симбирский губернатор, парк остался парком до сего момента. Кто знает, что могло быть, если бы он? Парк постепенно расширялся за счёт купцов, живших напротив. Они выкупали соседние земли и расширяли парк. В советское время в нём тоже происходили преобразования, но не столь значимые, а просто менялись названия. И только в наше время вернулось почти первозданное название — «Струковский парк имени Горького». Сюда я заверну чуть-чуть попозже, пока пройду ниже до самой набережной вдоль стены Шаховских казарм, примыкающей к пивзаводу.
На входе на набережную стоят рамки и досмотр. Андрей вчера говорил, что тут будет проводиться какое-то развлекательное мероприятие, куда пойдёт люди. Соответственно, такие меры безопасности вполне могут повысить. Прохожу через рамку, показываю фотоаппарат. Желают хорошего отдыха. Впрочем, я тут всё равно ненадолго.
Иду вдоль по Горьковской набережной. Мне кажется, что здесь когда-то точно был. Нет, без Кати. С ней мы были на другой набережной, что у Ладьи и недалеко от площади Славы, но это было снежной зимой и набережную особо видно не было, как и Волгу, укутанную снегом и скованную льдом. Оставшиеся фотографии не дадут мне соврать.
Здесь был, скорее всего, летом как раз двадцать лет назад, когда был проездом из Новокуйбышевска в Ульяновск. Точнее сказать, это уже было на обратном пути, когда у меня оставалось время до отправления маршрутки до Ульяновска. Тогда же, вероятно, прошёлся и по Струковскому саду на пути к автовокзалу. Помню, что и Ладью тогда тоже посетил.
Людей пока немного. Большая часть на аллее, где устроена лоточная торговля. Продают сладости, всяческие феньки и прочее. Для меня это не представляет никакого интереса, как и магнитики из разных городов. Холодильник в квартире и так ими увешан, особенно с различных мероприятий. Раньше было интересно собирать и редким гостям хвалиться о том, что был здесь и здесь, а сейчас – сейчас просто едешь и едешь, а потом показываешь им фотографии из поездок. Это куда интереснее каких-то там магнитиков.
На песчаном пляже людей совсем немного. То ли им холодно, то ли ещё горожане работают, поэтому есть только несколько человек, которым интересно там быть. Спускаться вниз я так и не решился, так как опять наберу полные кроссовки песка, поэтому и дальше иду по набережной Горького, но далеко решил не ходить, так как дальше ничего интересного для себя не видел, и развернулся к выходу в сторону Струковского парка, находящегося напротив.
Выхожу с набережной, проходя мимо рамок металлоискателя, и перехожу через дорогу. Здесь главный вход в парк, через который начну своё восхождение наверх от набережной, пока же можно осмотреться вокруг. И здесь, как мне кажется, я проходил когда-то.
Здесь, парке, и не так жарко, как на набережной, так как всё утопает в тени от деревьев. Здесь есть скульптуры зверей, а также интереснейший фонтан «Грот», над которым висит водяная завеса. Всюду и вокруг молодожёны с фотографами делают лучшие и важные снимки их жизни. Ничего против этого не имею, пусть фотографируются. Со стороны, конечно, это смотрится причудливо. Для себя отмечаю, что последний раз фотосессию молодожён видел в Ставрополе. Сейчас это мне кажется, что уже так давно было. Столько всего произошло за это время.
Поднимаюсь ещё выше и выхожу на улицу Куйбышева. На другой стороне улицы военно-исторический музей и театр имени Горького. Я иду в сторону пивзавода и перейдя улицу буду двигаться вдоль его стен. Зайду в фирменный магазин, где куплю газированной воды. Она окажется ледяной. Самое то, что сейчас нужно для утоления жажды. Продавщица на меня как-то недобро посмотрела, так как думал, что сейчас наберу пива, а взял только воды.
Пиво как раз мне некуда брать. Это раз. Два, мне сказали, что Жигулёвское пиво тогда, которое ты пил здесь раньше, и то, что продают сейчас – две разные вещи. Лучше не бери. Вчерашнее было значительно лучше, несмотря на то, что особо не люблю пиво, но это зашло – подытожил с утра Андрей. Однако, место знаковое. По-моему, сюда ещё ни разу не доходил за все свои поездки сюда.
Свернул в проход ко «Дну». Вот уж куда не зарастёт народная тропа. Хотел здесь спуститься на набережную, чтобы пройтись по ней, но, увы, просто так пройти тут нельзя. Что же, придётся возвращаться обратно. На противоположной стороне от наливочной – музей самарского водопровода.
Иду дальше по стороне СГРЭС. Оказывается, на его территории есть различные музеи, типа, как уже писал, самарского водопровода или же музей отопительной батарее. Местами стены покрашены в яркие антидепрессивные цвета. На главном здании ГРЭС куча газовых труб и других коммуникаций, а ещё одна так гудит: «у-у-у-у…»
Передо мной открывается вид на склон, на котором стоит рабочий лицом к Волге. На этой площади был в две тысячи третьем году, когда гуляли вместе с Катей на новогодних праздниках. Морозы только-только отпустили и было приятно пройтись по городу в хорошей компании. Таким склон не видел тогда. По-моему, этому всего тут не было, а теперь настоящий мемориал, который у подножия ещё больше, чем наверху, где стоит стела. Наверху находится площадь Славы.
На больших экранах, обрамляющих верх спуска, крутят рекламу о «работе для настоящих мужчин», о компенсациях и куда следует звонить, чтобы такую работу мечты получить. Сравнивая показываемые на экранах суммы, констатирую, что здесь предлагают в два с половиной раза ровно за то же самое, чем в Москве, то есть даже меньше, чем в Ставрополе. По этой причине многие и едут в столицу, так как быть москвичом для того, чтобы пойти служить, необязательно.
Возле сухих фонтанов резвится ребятня, поливая друг друга из пластиковых бутылок и водяных пистолетов. Люблю такие развлечения. В хорошую погоду такие игры прекрасно освежают. В меня так и не попали, хотя и хотели. Иду в сторону лестницы и подъёма к Георгиевской церкви и смотровой площадке.
Подняться на неё было не так уж и просто. Количество ступеней огромно. Какие-то девушки здесь проводят фотосессию. Видимо, тоже приехали посмотреть на город, так как на местных они не сильно похожи. Хотя как различить? На подъём у меня ушло минут пять, не меньше. Ступеней много, плюс делал фотографии во время подъёма.
На смотровой площадке и площади людей всего ничего: только пара приезжих с ребёнком и бабушкой; те самые девчонки, которые поднялись вслед за мной; патрульная служба, следящая за порядком; собственно, и я. Всё. Больше тут нет никого. Хотя нет, где-то в углу снова вижу молодожён со свидетелями гостями. Вид отсюда помню с той самой зимней прогулки с Катей. Именно отсюда и мы делали фотографии, смотря на волгу и бассейн, в тот момент склон был просто склоном, а не мемориалом.
Что мне сейчас здесь нравится? Тишина и вид. Вид отсюда открывается просто фантастический на Волгу и другой берег, где находится заповедник Самарская лука, а также село Рождествено, куда можно добраться по воде от Октябрьского спуска, находящегося чуть-чуть дальше за Ладьёй (ближе к Загородному парку). Угол обзора здесь где-то градусов сто семьдесят и объять взором всё это сразу просто не представляется возможным. Пока делал фотографии, то два раза менял объективы туда-сюда, так как не всегда понятно, на что лучше фотографировать. Тут-то я и пожалел, что у меня не два фотоаппарата с собой. Так бы мне было легче снимать, но тяжелее ходить.
Иду в сторону вечного огня и монумента «Скорбящая мать Родина». Возле этого памятника даже фотографировался давным-давно. Осталась фотография, в том числе и на сайте. В голове же всякие мысли, типа, какой диаметр сопла и какой нужен огнетушитель, чтобы загасить его. Настроение у меня сейчас прекрасное!
Пора двигаться дальше. А куда? Иду в сторону аллеи маршалов, на которой установлены бюсты нашим военным начальникам Великой Отечественной войны. Вот возле Георгиевской церкви, находящейся на заднем плане, вижу очередную порцию молодожён и их друзей. Все как с иголочки одеты и красивые. Уже ищут потерявшихся где-то здесь. Впереди меня цирк. Сначала мне показалось, что он сильно похож на тот, что у нас на проспекте Вернадского, но потом понял, что он совсем другой. Цирк находится на хорошем склоне и значительно выше сейчас, чем стою я.
С улицы Маяковского поднимаюсь на Молодогвардейскую. Чёрт возьми! Опять я в Кунцеве, что ли? Прохожу мимо цирка Попова и ледового дворца имени почему-то Высоцкого. Если с первым всё понятно – это был известнейший цирковой клоун, то кем приходится ледовому дворцу Высоцкий, который спортом-то, в общем-то, не занимался совершенно.
Любят здесь строить длинные дома вдоль линии берега. Как раз такой вижу на противоположной стороне длинный дом с арками под ним. На самом деле, я уже смотрю в телефон, в поисках места для того, чтобы чем-нибудь подкрепиться, так как время уже четвёртый час. Пора бы и отобедать. Не всё же бегать мне?
Отметаю много различных мест, где, как я понимаю, мне придётся провести в ожидании долгое время. Хочется чего-нибудь быстрого и можно даже немножко ядовитого. Как раз такое заведение быстрого питания вижу на карте в нескольких сот метрах от меня. Иду туда. Да притомился немного за время прогулки. Смотрю на браслет – уже за десять тысяч шагов, а ведь ещё идти обратно!
Вообще удивительно, но своё состояние сейчас, несмотря на то, что вечером вчера хорошо сидели и пили пиво, очень хорошее. Бывает, что выпьешь совсем чуть-чуть и вообще ни в дугу, а тут просто на драйве.
Увы, но быстрое питание ещё не означает быстрого обслуживания. После того, как сделал заказ, мне пришлось прождать минут двадцать точно. Его всё готовили и готовили. Раньше такого не было. Хотя с началом военной операции у них многое сильно изменилось. До этого ещё до приезда можно было сделать заказ, а сейчас тоже можно, но не факт, что он тебя будет ждать. Так получилось и здесь.
На второй этаж с заказом не пошёл, а сел на улице в летнем кафе, где сейчас комфортнее. Местная фауна всегда следит за тем, когда ты отвернёшься, чтобы что-нибудь у тебя схватить. В основном, это мелкие птицы типа воробьёв. Они хоть и пугливы, но резки. Поймать их очень непросто. На соседних столах они уже орудуют, а на меня хитро посматривают, пристраиваясь удобнее, чтобы утащить картошечку Фри. Если бы не поднимающийся изредка ветер, то всё вообще было бы шикарно, а так приходится держать, то картошку, то салфетки, чтобы не разлетелись по кафе.
Закончив трапезу, думал ещё дойти до Ладьи, но потом подумал-подумал и понял, что мне сейчас идти лень. Может, с Андреем туда дойдём вечером, поэтому беру курс в сторону его дома.
По Полевой улице поднимаюсь до Ленинской, на которую и сворачиваю. После сталинского ампира, попадаю в многообразие многоквартирных многоэтажных домов, перемежающихся с частным сектором. Поворачиваю на Чкалова и с неё на Арцибушевскую. Вот где находится настоящая старая Самара, на которую приятно посмотреть и прочувствовать. Да, тот самый запах тоже присутствует здесь. От него никуда не денешься. Здесь к нему ещё примешивается затхлый запах, как от пыли.
О благоустройстве здесь говорить не приходится. Вытоптанные и выжженные газоны, побитые временем фасады, а кое-где вообще полуразрушенные здания или часть здания была снесена и осталась только старая стена, по которой и происходил раздел дома на две части. При всём желании видеть это, становится как-то по-философски грустно. Обычно город и уж тем более центр развивается, но здесь что-то пошло не по плану.
Поворачиваю на улицу Маяковского и через какое-то время начнутся длинные торговые ряды, выглядящие как палатки времён начала нулевых, когда почти всё продавалось с лотка и не было иного способа купить недорого. Супермаркеты в России тогда только-только начали свой путь, как и не было больших магазинов (мега-моллов) в районе МКАД. За ними находится Петропавловская церковь. Если честно, то мне этот вид что-то очень напоминает. По-моему, я здесь тоже проходил когда-то. Через какое-то время дошёл до Губернского рынка, который и обошёл через тот самый сквер, напротив длинного высотного дома на Спортивной улице.
В сквере ничего необычного не увидел. Старики на лавочках: Кто-то сидел, кто-то общался, а кто-то вообще читал. Вот она спокойная и, вероятно, даже счастливая старость, когда можно выйти и просто погулять в скверике. Ещё видел несколько мигрантов, разговаривающих на своём. Видимо, работники какого-то местного ЖЭКа. И через сотню метров снова поверну на Улицкого. Здесь теперь по прямой до дома Андрея. На часах начало пятого. Опять чётко по времени пришёл.
Подходя к дому Андрея, позвонил, чтобы открыл мне входную дверь, так как у него домофонной трубки в квартире нет. Он опять отметил тот факт, что я точен как швейцарские часы. Вот только в одном всё-таки просчитался. Я пришёл не по московскому времени, а по самарскому, а значит, ему ещё работать минимум час в эту пятницу. Поэтому мне придётся посидеть, позаниматься своими делами. Можно пока попить чай.
Сидим за кружкой чая, общаемся. Он выясняет, куда я хочу дойти вечером, так как прогуляться и сам не против по такой погоде. Рассказываю ему о месте в Самаре, похожее на Арбат, то есть пешеходная зона в Самаре. Он быстро распознаёт, где это и говорит, что и там можно выйти на набережную, где сегодня был. Сходим! Глядя на браслет, вижу, что там уже семнадцать тысяч шагов.
Также говорю ему, что ранним утром всё-таки потревожу его, чтобы собраться в сторону Москвы. Он предлагает ещё немного остаться, но откладывать дорогу домой на последний день отпуска и тем более на воскресенье, когда вся столица возвращается домой, мне не хотелось, а зависнуть на несколько дней ещё мне будет уже тяжело, несмотря на то, что никаких бытовых трудностей не испытываю. Он подытожил, что хозяин – барин.
Я погрузился в разглядывание фотографий, сделанных за всё время поездки. Мне совершенно не верится в то, что в пути уже целую неделю, за которую сумел посетить столько интересных мест и городов. Чуть ли не каждый день – новый город и новые эмоции, а также дорога, путь. Даже с предыдущей поездкой мне это сложно сравнить. Она была короче, хотя с погодой тогда тоже повезло и тёплые вещи, которые взял с собой, так и остались лежать на дне моей дорожной сумки. Незаметно эти два рабочих часа пролетели. Мы начали собираться. Надо идти дальше!
Через пять минут уже вышли из дома и направились тем же путём, что и я днём. Сейчас вдвоём идти интереснее, так как, к увиденному своими глазами сегодня, добавятся комментарии про то, как и что здесь было от человека, живущего всю сознательную жизнь здесь. Этот район мне совершенно незнаком, кроме того, что сюда на трамвае, а после и на такси приезжал на вокзал.
Давным-давно я знатно удивился, что путь на трамвае, который занимал минут сорок, на машине можно было проделать за пятнадцать минут, максимум. Когда увидел карту, то всё понял. В то время не было никаких Яндекс.Карт и подобных. Только бумажные, ну и где-то нашёл кусочки карт, которые были склеены воедино, так я узнавал Самару.
С Урицкого мы свернули в парк Щорса, который, скорее, больше похож на сквер. Смеркалось. Андрей рассказывает, что были «весёлые» времена и здесь, когда могли спросить о том, с какого ты района. Видимо, это было в девяностых, так как в нулевых, которые лично застал, такого явно уже тут не было. Рассказывал он и о том, как ездили в Москву на обучение. Говорит, что мало помнит из той поездки, да и не гуляли по ней особо, а ездили на обучение и сидели в номере.
Из парка вышли на Спортивную улицу и прошли по ней вдоль забора стадиона Локомотив, свернув после на Красноармейскую улицу. Он тоже рассказывает, что раньше на стадион можно было спокойно зайти. Многие занимались спортом и ЗОЖем, но со временем всё закрыли для простых людей и открывают лишь на праздники или футбольные матчи.
Свернули на Агибалова, прошли возле комплекса зданий и различных учреждений РЖД. Прошли мимо остановки маршрутки на Новокуйбышевск. Эх, всё это помню, что не нужно более, и дальше, по Льва Толстого, продолжили путь до стадиона Динамо, который мы обойдём и по Ленинской улице дойдём до Некрасовской, а далее по Самарской до сквера Высоцкого. Обилие объектов, названных в честь Владимира Высоцкого здесь какое-то запредельное, как и количество памятников, посвящённых ему.
Пока идём, делаю фотографии, но темновато, но хоть что-то ещё можно вытянуть, пусть и с «шумящей» матрицей. Чем глубже в центр идём, тем меньше попадается высотных многоквартирных домов. В основном, здесь двух и трёхэтажные дома начала прошлого века. В отличие от более западных городов России, Самара не пострадала бомбёжек во времена Великой Отечественной войны, сохранив свою архитектуру в том виде, что дошло до нас.
Вечерняя прохлада ощущается в воздухе, как и поднявшаяся влажность. На улице стало приятнее. Темнеет здесь резко. Мы ещё не успели дойти, как солнце висело на горизонте.
Из сквера Высоцкого мы вышли на Ленинградскую улицу. Именно здесь я был в феврале две тысячи четвёртого, когда остановился у Алёнки. В один из вечеров мы ездили в ночной клуб. Где-то здесь мы даже сидели и кушали, вот только где? Не помню. Помню, что вход в это кафе был со стороны проезжей части, а само помещение было буквой «Г», по одной стороне которого стояли витрины, за ними находились продавцы. Мы здесь поджидали остальных участников похода в клуб. Больше ничего не помню, кроме того, что зимой Ленинградская была хорошо освещена и пустынна. И, как обычно, было холодно.
Практически сразу на улице нас встречает памятник дяде Стёпе – милиционеру из Михалковских детских стихов. Можно как угодно относиться к поэту, но своё имя он увековечил ни на одно поколение советских и теперь уже российских людей. На Ленинградской расположено множество разных забегаловок и кафешек. Здесь просто какая-то мода использовать персонажей из «Кавказской пленницы» и «Операции Ы».
Я ещё могу понять любовь к гайдаевским фильмам и персонажам на Кавказе, в предгорье, так как часть эпизодов этих фильмов снимали там. Если быть точнее, то рядом с ним, но что роднит этих персонажей с Самарой? – Никак не пойму. Может, просто отчисления не надо никому и никуда платить?
В отличие от зимы, сейчас людей на этом «Арбате» многовато. В основном, это местная молодёжь, реже – туристы, приехавшие в этот город. Последних можно легко выделить из толпы по тому, что они всюду и всё фотографируют. Нет, и это не японцы. Развитие технологий дало возможность просто постоянно снимать, фотографировать и даже стримить, показывая другим людям то, что ты сам сейчас видишь.
Идём не спеша в сторону набережной, слушаем живую музыку, которая играет здесь и там кучкуется молодёжь. Возле СамГМУ, несмотря на уже позднее и не учебное время (сентябрь будет, но послезавтра), много молодёжи, которая что-то очень активно обсуждают. Видимо, они с одного потока и встретились до начала учёбы.
Как и в Саратове, пешеходная зона тут пересекается с проезжими улицами, но, в отличии от того, как устроено там, здесь не такие широкие пешеходные переходы и находятся по краям пересечения улиц. Немного неудобно это. Так мы дошли до конца пешеходной зоны. Куда дальше? На набережную, конечно. Дорога резко уходит вниз.
Как рассказывает Андрей о своей юности, что в Самаре (на тот момент, город назывался Куйбышевым) тогда, а они пришлись середину восьмидесятых годов, единственное место, куда здесь можно было пойти – это на набережную, поэтому с ребятами туда постоянно и бегали. В городе же царило запустение. Как раз была эпоха застоя, а потом и время перестройки, которая не принесла кардинальных изменений для подрастающего поколения.
Путь до набережной не будет прямым из-за проводимых ремонтных работ на теплотрассе по улице Алексея Толстого. Пришлось искать, как обойти это. Чуть в сторону отошли от Ленинградской и стало как-то резко темно. Обошли мы этот ремонт и опять вернулись на «светлую» сторону. Набережную уже было видно, пересекли улицу Максима Горького и оказались возле фонтанов.
Людей здесь тоже достаточно. Где-то справа слышно живое выступление какой-то рок-группы. Это, видимо, то самое мероприятие, на котором побывал днём. Мы же вышли на смотровую площадку, где находится скульптура на тему знаменитой картины Репина «Бурлаки на Волге».
Солнце скрылось за горизонтом, оставив ровную линию заката над Волгой. В моей голове после увиденной скульптуры, посвящённой «Бурлакам» с отсылкой на Репина, почему-то возникла крылатая фраза Лилии из Брянска, упоминаемая в ситуации, когда происходило что-то внезапное и незапланированное, «картина Репина – «Не ждали»».
Повернули налево и дошли с Андреем до речного вокзала, где у пристани не было ни одного теплохода. Решили, что нам надо дойти и посмотреть на мероприятие, поэтому развернулись и пошли обратно. Ведь люди туда идут, значит и что-то показывают. Более того, что возвращаться тем же самым путём нам обоим не хотелось. Особенно пересекать эти ремонтные работы.
Совсем не удивляло то, что все лавочки были заняты людьми, но чаще всего молодёжью. Кто-то даже с собой акустическую гитару принёс и наигрывали для себя и своей компании какие-то произведения. Были и местные исполнители, выступавшие просто так для людей, прогуливающихся здесь. Чем ближе к месту праздника, тем более различимыми становятся слова, летящие со сцены.
Мы дошли до рамок металлоискателей и дальше решили не идти, ограничившись тем, что можно постоять неподалёку и посмотреть с высоты набережной на то, что происходит на берегу.
Немного постояли, посмотрели издали и пошли в обратный путь, поднявшись с набережной здесь по улице Льва Толстого. Удивительно насколько длинные здесь улицы! Подъём тут покруче, чем на Ленинградской. В теле ощущаю некоторую лёгкость, которой уже давно у меня не было. На улице Куйбышева свернули направо и пошли по ней до Ленинградской. Проходя мимо художественного музея, мне специально на него показали, а напротив – находится центр кинематографии.
Пока шли, обсуждали разные места, куда можно сейчас зайти, чтобы немножко перекусить. Разные кафе попадались на глаза, но сидеть и ждать там как-то не хотелось, да и к тому же они были полны людей, что отбивало всяческую охоту заходить туда. С этими мыслями мы дошли до пешеходной зоны, куда и свернули. На пересечении с Фрунзе всё-таки решили зайти в пекарню. Она уже готовилась к закрытию через полчаса, но нам ведь этого времени хватит?
Когда зашли внутрь, то мы оказались в помещении выполненных буквой «Г», где по одной стороне стояли витрины, за которыми находились продавцы-кассиры, а остальная часть была отдана под столики для посетителей. В одном крыле были какие-то сэндвичи, а в другом прохладительные напитки и более лёгкие булочки.
Взяли что-то пожевать и морс. Пива тут нет, да и какое пиво, если в три часа утра подъём? Сидим, разговариваем. Рассказываю про то, как в феврале две тысячи четвёртого приезжал сюда и заходили в какое-то кафе, которое… которое… которое… так, стоп! Это что? Я сижу в нём, только в другом крыле?! По-моему, оно вообще и никак не изменилось с тех времён.
На мгновение, которое извне не было заметно, я переместился в тот холодный и колючий ветрами февральский вечер. Мне на тот момент уже было всё равно до того, что будет дальше, так как нужно было просто признать бесперспективность дальнейших попыток что-либо изменить в отношениях с Катей. Попросту надо было забыть об этом. Поэтому с удовольствием составил компанию Алёнке в поездке в ночной клуб. Здесь, на Ленинградской, мы тогда немного прошлись и зашли в эту пекарню, где подкрепились, кто чаем, кто кофе с сандвичем.
Почему мы сюда приехали? Всё очень просто. Клуб начинал работать позже, чем переставали ходить маршрутки, поэтому где-то надо было немного переждать некоторое время, так как на улице, как говорил, было холодно. Перекусив и кого-то здесь дождавшись, мы отправились дальше на такси в клуб.
Там познакомлюсь воочию с Юлей (она же Яша в чате и по переписке). С ней мы и отправимся к Алёнке ночевать. Как сейчас помню, что она мне должна полтинник, который заняла утром на проезд.
Странно осознавать, что ты сидишь там же, где и двадцать лет назад. Тем более, что из всего многообразия различных мест, где можно было сесть, выбрал то же самое. В голове как-то у меня не укладывается. В этом есть что-то символическое. Нет, эзотерику я не уважаю, да и от символизма постарался уйти, но всё равно нахожу это чем-то странным. Будто тут даже витрины не изменились (хотя это, скорее всего, не так и это дорисовывает мой мозг).
Допив компот и посмотрев на время, а был уже десятый час, да и пекарня вот-вот закроется, поэтому решили, что пора идти в сторону дома. Андрей, как всегда, подобрал другой, более тихий маршрут, который проходит в стороне от основных улиц. Мы свернули перед СамГМУ и пошли по Чапаевской и далее свернули на Некрасовскую и потом какими-то дворами срезали путь до улицы Льва Толстого. По пути мы встретили какую-то уличную вечеринку с нормальной акустикой и музыкой. Где ещё такое увидишь? Главное, никому это вообще никак не мешало.
Прошли и по Красноармейской, на которой нас оглушило колёсами проезжающего трамвая, стучащих на стыках рельс. На этой улице встретили не совсем трезвых персонажей, которые пытались добраться от одного до другого бара, но явно потерялись в этом мире. Прошли мимо дома-музея, в котором останавливался Ленин в Самаре, и писал какие-то свои декреты.
Всюду темно. В отличие от освещённой пешеходной зоны, здесь практически ничего не видно. Так дойдём по Рабочей улице до Агибалова, и тропинкой между жилыми домами и стадионом Локомотив выйдем в парк Щорса. Можно сказать, что мы почти дошли до дома. Осталось от силы минут пять идти по Урицкого.
Поднявшись в квартиру, последовал мой постоянный для этих дней, вечерний ритуал по перемещению фотографий на ноутбук. Часть вещей, которые уже не будут нужны, сложил в сумку, проверил, что ничего моего нигде не валяется и подготовился к отъезду.
Доедаем наконец-таки долгоиграющую пиццу с чаем и делимся впечатлениями о прогулке. Андрей сказал, что давно так не гулял хорошо, да и до набережной давно не ходил. Надо, мол, сходить ещё, искупаться, закрыть купальный сезон в этом году, пока стоит погода. А я посмотрел на фитнес-браслет. На нём счётчик шагов показывал более тридцати тысяч. Это мой личный рекорд. Никогда больше не было. Вроде бы когда-то было двадцать пять тысяч, но было это давно и в Туле.
Из вежливости меня спрашивают, не хочу ли я ещё немного задержаться? Если честно, то уже настроен на поездку домой. Я хочу туда, так как соскучился по своему дому и вообще по всем своим, кого сейчас слышу через мессенджер. Да и время начала поездки не стоит переносить, так как потом будет труднее ехать.
По пути, думаю, может, стоит заехать на сто тридцать пятый километр или же платформу имени Грушина? Но это, если будет светло. Делать в потёмках там точно нечего. Также точно мимо проеду ещё одного знакомого, которого ставил в известность. Будить человека в четыре утра субботы, чтобы просто пожать руку и не выпить по кружечке пива? Это негуманно! Надеюсь, он простит меня за это. Андрей ещё накидывает некоторые места по пути моего следования, в которые следует заехать, но, опять же, это если будет светло.
Созваниваюсь со своими. Рассказываю о том, что с утра выдвигаюсь в сторону Москвы. Больше нигде никаких остановок не планирую, а приеду ли я к ним или за город – буду оценивать по дорожной обстановке уже на месте. Главное, что буду рядом.
Одиннадцатый час. Дело к ночи. Пора попытаться поспать немного до раннего утреннего подъёма в три часа по местному времени. Сделать это сложно, но нужно, чтобы не клевать носом в пути. Ухожу в маленькую комнату.
Особенно сложно уснуть, когда перевариваешь все те впечатления, мысли и эмоции, пережитые за сегодняшний день. Их очень и очень много и при этом абсолютно не ощущаю никакой усталости, даже эти тридцать тысяч шагов – будто их не было и готов дальше много ходить.
Размышляю о том, что мне дали последние два дня? Мне кажется, что очень многое. Мне удалось посмотреть на Новокуйбышевск и Самару совсем другими глазами, не затуманенным от влюблённости взором, а трезвым взглядом. Я задаю себе вопрос: хотел бы тут жить сейчас? Пожалуй, пас. Для этого придётся очень многое изменить в своей жизни. Помню ли то, как раньше хотел? Конечно, помню. Сейчас, кажется, что это не стоило бы того, но я бы ничего не потерял, так как ничего и не имел. Как и средств на осуществление этой идеи, что хорошо.
От этих рассуждений проваливаюсь в дремоту. Глубоко мне сегодня не суждено уснуть, но хоть что-то от этой ночи мне нужно взять перед дальней дорогой.
Обалденно. Читается на одном дыхании.
Ну и… очень много знакомых мыслей, связанных с похожими событиями тех же лет. Только города были другие, а события и мысли те же…
Ты мне лучше ответь: как ты это смог всё прочитать? :)